Туман начал рассеиваться, и перед ними открылся вид на деревню. Не то чтобы она была разрушена, наоборот. Деревня казалась… живой. Но эта жизнь была какой-то неправильной. Дома стояли криво, двери были распахнуты, а изнутри доносились странные, булькающие звуки, перемежающиеся с хриплым смехом и воплями. Из окон и дверей вырывались клубы тошнотворного, сладковатого дыма.
– Что за нах? – Кузьма прищурился. – Они там что, все бухают, что ли? Или у них там, блядь, оргия?
– О, дитя, – Зигфрид довольно потирал руки. – И то, и другое. И гораздо больше. Это место, куда Бафомет уже проник глубоко. Здесь люди приняли его «дары». Свободу от условностей. От морали. От всего, что делает их… скучными.
Они вошли в деревню. Увиденное заставило даже Кузьму, повидавшего всякое дерьмо, охренеть. На центральной площади, прямо под грязным, облезлым крестом, танцевали люди. Или то, что от них осталось. Их тела были покрыты какими-то странными язвами, гнойниками, а глаза горели безумным, диким огнем. Они танцевали, держась друг за друга, целуясь и ласкаясь, не обращая внимания на свои гниющие раны или на то, что их партнеры могли быть… совсем нелюдьми. Кто-то стонал от боли, кто-то от удовольствия, и эти звуки сливались в один, отвратительный хор. От них несло запахом пота, гнили, несвежего семени и чем-то неуловимо металлическим, как от проржавевшей крови.
Одна женщина, полуголая, с грудью, покрытой язвами, вдруг повернулась к Кузьме и, безумно засмеявшись, протянула к нему руки.
– Присоединяйся, милый! – прохрипела она, и её голос был похож на шёпот смерти. – Здесь нет греха! Только наслаждение! Только свобода!
Кузьма отшатнулся. Он, конечно, озабоченный, но это было за гранью. Это было не просто пошлость, это было извращение самой жизни.
Иеремия упал на колени, его глаза закатились.
– О, Господи! Содом! Гоморра! Я… я вижу… все мои грехи! Они воплотились! Я… я недостоин! Я хочу… я хочу сбежать с монастырской экономкой!
Лилит, напротив, казалась совершенно счастливой. Её глаза сияли, и она с восхищением смотрела на танцующих.
– Какая… мощь! Какая энергия! Здесь нет запретов! Только… чистое желание! Разве это не прекрасно?