– И долго нам ещё до этого вашего склепа, старый хрен? – прохрипел Кузьма, оборачиваясь. – Я, знаешь ли, привык быстро дела обделывать. Раз-два – и в дамки. А тут, блядь, мы ползём как дохлые улитки.
Зигфрид медленно поднял голову, его мутные глаза скользнули по лицу Кузьмы.
– Дорога к истинному знанию, дитя, не терпит суеты. Забытый Склеп находится на границе Проклятых Земель. Довольно далеко. Но мы не одни.
И как по сигналу, из густых кустов у дороги, где воздух вдруг загустел и наполнился запахом сладких духов, вышла она. Лилит.
Кузьма знал таких баб. Таких, что если посмотришь, то уже не отведешь взгляд, пока не получишь по голове чем-то тяжёлым. Она была высокой, с пышными, соблазнительными формами, которые обтягивало нечто вроде шелкового платья цвета полуночи, так тонкого, что казалось, будто оно сплетено из ночного воздуха. Длинные черные волосы ниспадали по плечам, а глаза, темно-фиолетовые, смотрели с такой томностью и обещанием греха, что Кузьма почувствовал, как что-то тёплое шевельнулось у него в штанах. От неё пахло мёдом, жасмином и чем-то неуловимо опасным, как от кошки перед прыжком.
– Приветствую вас, господа, – промурлыкала Лилит, её голос был похож на шёпот летнего ветерка в нагретых травах, но при этом проникал прямо под кожу. Она грациозно поклонилась, и её платье, словно живое, скользнуло, едва приоткрывая бедро. – Устали в пути? Я могу помочь вам… отдохнуть.
Кузьма стоял, раскрыв рот, как рыба, выброшенная на берег. Он, конечно, любил женщин, но эта… эта была чересчур. Даже для него.
– Э-э-э… – начал он, пытаясь собраться с мыслями. – Ты кто, блядь? И что ты тут делаешь? Лес, знаешь ли, не место для таких… прогулок.
Лилит улыбнулась, и её улыбка была настолько обезоруживающей, что Кузьма почувствовал себя полным идиотом.
– Я? Я просто странница, заблудившаяся в этой глуши. Ищу… компанию. А вы, похоже, очень интересная компания. Особенно ты, о, сильный воин с топором. Чувствую в тебе такую… дикую энергию. Такую… необузданную страсть.
Она сделала шаг к Кузьме, и от неё потянуло ещё более сильным запахом. Кузьма почувствовал, как сердце забилось чаще. Это был не страх, а что-то другое. Что-то, что требовало немедленного удовлетворения.
Зигфрид, который до этого молча наблюдал за сценой, вдруг издал хриплый смешок.