– Чего не знаю того не знаю. Я вот жду звонка от потенциального работодателя.
Они переглянулись. Взгляд у Маши был уставшим и обречённо насмешливым. Улыбалась она редко. Если и улыбалась, то будто на паспорт готовилась сниматься: уголки губ вверх, глаза в никуда. Но за последние месяцы в её лице появилось нечто новое. Не усталость, с ней они были давно знакомы. Не разочарование, оно стало частью их жизни.
– Знаешь, о чём сегодня сплетничали девочки в институте? – спросила она, снимая фартук.
– Дай угадаю. Они снова летят в ад, но через Мальдивы.
– Почти. Бали.
Однокурсницы Маши любили соревноваться в отпускных историях. Дубай, Пхукет, Тай. Они болтали об этом между парами, в раздевалке, в туалете, в переписках, в сторис. Щебетали, как чайки на пирсе: громко, самодовольно и с неприкрытой радостью. В их рассказах был обжигающий ступни песок, коктейли с зонтиками, инстаграмные закаты, яркие туники, массажи и мужчины с загаром.
– Одна заказала туфли за восемь тысяч, чтобы «в них красиво загорать». Представляешь? Туфли для загорания.
– Восемь тысяч… Это четыре месяца интернета и макароны, если экономить.
– Это им на часик в магазин сбегать. А для нас целый месяц жизни, – задумчиво проговорила девушка.
Миша промолчал.
– Ты не подумай, я не завидую, – добавила Маша быстро. – Просто…надоело. Каждый день слушаю, как у всех вокруг море, солнце, ананасы. А у меня – тряпка, кофе-машина и липкие столы. Я уже во сне вижу этот их песок с чёртовым шезлонгом. Только я в нём не лежу. Я его обслуживаю.
– Я бы… – начал Миша, но осёкся. – Я бы отвёз тебя туда, если бы мог.
– Я знаю. Но ты не можешь. И я не могу…
2. Чемодан
Мокрый насквозь Миша возвращался домой. Зонт он опять забыл, а куртка уже давно не держала воду, просто вбирала в себя всю влагу как губка, словно желая стать частью города, такой же промокшей, выцветшей и неприветливой. Настроения не было, да и поводов для его поднятия тоже. Он шёл, опустив голову, привыкшие к пешим прогулкам ноги несли его по знакомому маршруту.
И ведь почти прошёл мимо. Почти.
Чемодан.
Просто стоял посреди тротуара, огромный, кожаный с блестящей выдвижной ручкой и мощными чёрными колёсами. Он был из тех, с какими обычно путешествуют семьи, у которых всё в этой жизни получилось. Семьи, в которых дети уже видели море.