Я едва не завыла в голос. Весь такой из себя правильный и поступает он исключительно по совести, а на самом клейма негде ставить.
Вот где была его совесть все эти три месяца? Где она была, когда он спал с нами обеими?
После такого я точно не скажу ему о беременности… Ни за что. К чему мне все эти унижения, когда он уже давненько списал меня со счетов?
Всё. Хватит с меня.
Не желала больше слышать подобную нравственно-этическую чепуху… Это было выше моих сил.
– Проваливай, я сказала! Иди к своей беременной любовнице, а обо мне можешь забыть. Будем считать это моим благословением, – процедила хладнокровно. Несмотря на нестерпимую боль и разрастающуюся в груди дыру, которая вряд ли когда-нибудь затянется.
Внезапно мимолетную тишину разрезал пронзительный звон бьющегося стекла, от которого я вздрогнула всем телом и подпрыгнула с места.
– Папа… Пап, как ты мог…. Боже, я поверить не могу… – произнесла дочка скрипучим голосом, мотая головой из стороны в сторону.
Мира стояла уже прямо перед нами.
Под ногами ее валялись осколки хрустальной вазы и откуда-то взявшийся букет алых роз. А по щекам ее текли слезы ручьем.
Она всё поняла…
Только не это…
Что же мы наделали?!
Подскочила с кресла, а ноги мои не слушались будто бы. Я пребывала в каком-то полном оцепенении. Настолько сильно меня потрясло то, что она всё слышала…
– Мира, дочка… Твоя мама просто не так выразилась, – сказал Сергей, перекладывая всю ответственность на меня, и подорвался к ней, а дочь отшатнулась от него, как от дикого племени.
– Не подходи ко мне! – с презрением взирая на него из-под мокрых ресниц, она попятилась назад, пока не врезалась спиной в стену. – И понимать я ничего не собираюсь! Всё и так предельно ясно!
– Послушай… – Сергей пытался вклиниться в ее гневную тираду, но тщетно.
– Нет, это ты меня послушай! Я ненавижу тебя! Ненавижу! И на мою свадьбу можешь даже не приходить! Для тебя вход закрыт, ясно тебе?! – дочка утерла слезы и развернула голову в сторону. – Рома, пойдем отсюда! Спасибо за цветы, но никакого праздника сегодня уже точно не будет!
Мира побежала в сторону холла, хлопнула дверью.
Я хотела было броситься за ней, догнать ее и попытаться ей всё объяснить, но понимала, что она не захочет меня слушать. Ей нужно время, чтобы переварить всё. Смириться с расколом в нашей семье. Это как вскрыть гнойный нарыв – сначала больно и неприятно, но потом будет легче и всё заживет.