– Почему же?
– Ладно, скажу так – сознался Хелдор – наедине я пить хочу только с тобой.
– Ого, серьезное заявление. – Флера слегка покраснела и улыбнулась, сверкнув белыми, слегка неровными зубками – а почему с Альдой пить не понравилось? –добавила она, по-хозяйски вытянув ноги и упершись стопами в противоположный край бадьи, рядом с Хелдором.
– Флера, мне от таких вопросов делается довольно погано.
– Да я не о том. – девушка, словно извиняясь, взяла кувшин и подлила собеседнику еще – что успело случиться за день? Вы довольно мило щебетали, обсуждая, как она опишет сегодняшнее побоище – Хелдор настороженно внимательно рассматривал лицо девушки, стараясь уловить усмешку, хотя бы ее тень. Она говорила абсолютно серьезно. – И тут на тебе.
Хелдор поскреб подбородок, неопределенно хмыкнул.
– Трудно понять, что она хочет, правда? – с сочувствием сказала Флера.
– Все намного хуже. Я не всегда знаю, что хочу сам. Вернее, не понимаю.
Сочувствие в глазах девушки сменилось тенью пренебрежения:
– Так кто кому голову морочит, в конце концов, командир – может она несчастная пташка бьется в твоих когтях, и зря я на нее цыкаю?
– Ты – что? Когда? Хм, ладно – Хелдору одного взгляда хватило понять, что ответа не будет – Я тебе так и не рассказал, что произошло по ту сторону… Даже не знаю, как сказать…
– Думаю, ты говорил это мало кому. – она пожала плечами – И я не из твоего круга приближенных, сколько у тебя тех десятников, в самом деле. Зато со мной приятно пить, да? – с ноткой обиды в голосе сказала Флера.
– Инесса! Еще вина!!! И пусть жару поддадут! – зычно крикнул Хелдор. – Рассказ будет долгий – это он уже вполголоса сказал девушке.
Хелдор не стал подробно говорить про Чертог – точнее, то, кем он оказался, он донес до девушки несколько обтекаемо. Флера уже нутром чуяла, что ее командир ох как непрост, но бесконечные битвы, пиры и его путешествие через Преисподнюю – этого было более чем достаточно для того, чтобы она слушала, приоткрыв от удивления рот: пару раз она даже в задумчивости наклоняла бокал, из-за чего алые капли вина расплывались в воде, тут же без следа пропадая. Когда к ним опасливо заходили работницы трактира, он резко менял тему, болтая о всякой чепухе, а затем, какое-то время косясь на колышущийся полог, продолжал рассказ. О нем и так ходило немало слухов и сплетен, так нечего было их распалять еще больше.