А Юрий Петрович уже добился многого. Правда, он так и не смог «заставить» луч отдавать информацию в нужном месте автономно. Для этого пришлось создать дополнительное устройство – своеобразный приемник. Помещенный в нужное место, тот должен был поймать информационный луч и «заставить» его переписать информацию на соседние молекулы. Наконец опытная пара «излучатель – приемник» была готова к решающему эксперименту.
Первый опыт по дальнему перемещению Юрий Петрович провел на обыкновенном кирпиче. В полутора километрах от Института была заброшенная стройка – точнее, один фундамент так и не возведенного здания. Он был в пределах прямой видимости, что для прямолинейного информационного луча являлось строго необходимым.
Отнеся приемник в фанерном посылочном ящике на стройку, Коротков установил его в лабиринте фундамента, подальше от случайных любопытных глаз, но так, чтобы со стороны Института он ничем не был закрыт. Через двадцать минут Юрий Петрович уже снова был в лаборатории. Открыв окно и наведя с помощью подзорной трубы излучатель на цель, он поместил в специальную «камеру возбуждения» кирпич, перекрестился и щелкнул тумблером.
Раздалось низкое гудение излучателя, замигали разноцветные огоньки на контрольной панели устройства, и наконец из длинного конуса оптической системы вырвался едва видимый тонкий луч, мгновенно связав установку с мертвой стройкой. Секунду или две висела в воздухе эта волшебная «струна», быстро приобретя цвет стали и изменив свое звучание от еле слышного писка вначале до насыщенного, низкого гула. Наконец звучание оборвалось, и «струна» погасла.
Коротков не помнил, как он вновь оказался на стройке. Очнулся он уже стоящим рядом с приемником, с кирпичом в руке. Это была победа!
Теперь действие установки было необходимо проверить на живом объекте. Юрий Петрович очень любил собак, поэтому в качестве подопытного животного решил использовать кошку.
Уже начинало смеркаться, когда Коротков закончил приготовления ко второму в этот знаменательный день эксперименту. Удача сопутствовала ему, и кошка отыскалась быстро – у мусорных баков соседнего с Институтом двора. Она была облезлой, худой и грязной, явно не домашней любимицей, так что Юрия Петровича не мучили угрызения совести, что он причинит кому-то боль и страдания, если опыт не удастся. Кроме самой кошки, разумеется. Но про неудачу и думать не хотелось.