Хрустнула ветка дерева, коих было достаточно возле их дома. Грег обернулся и посветил фонариком в темноту небольшого сада за гаражом, разбитого отцом мужчины четверть века назад и сейчас пребывающего в запустении, но ничего не увидел.
– Брысь отсюда! – злобно выкрикнул он в пустоту.
– Кому это ты? – вышла на террасу Люси, облаченная в длинную ночную рубашку. Она затянулась сигаретой. Он не заметил, как музыка стихла и дом погрузился в молчание – это означало, что жена в скором времени должна выйти на перекур.
– Лисы расплодились и теперь бродят в саду. – Он схватил праздный кейс и зашагал в дом.
– Что ты натворил? – завопила жена, кинув взгляд на пустой чемоданчик. Она поспешно потушила сигарету и быстро зашагала в дом вслед за мужем.
– Теперь ты точно лишишься работы! Чего ты добиваешься? Чтобы мы пошли жить под мост? – ее высокий, пронзительный голос звучал так, будто кто-то раз за разом водит ногтем по окрашенной школьной доске. Раздражающе и мучительно протяжно буравили изможденный мозг Грега слова жены.
– Я содержал тебя пятнадцать лет, с тех самых пор, как мы поженились, – он резко развернулся к ней лицом. – Все эти годы ты только и делаешь, что говоришь мне, как мало я зарабатываю. Твой досуг состоит из просмотра бесполезных, лишенных всякого смысла телепередач. Какая польза от всего, что ты делаешь? Может тебе тоже пойти и немного поработать, проникнуться процессом зарабатывания денег, которые ты тратишь направо и налево! И да – я не стану покупать очередной телевизор в гостиную, – с этими словами он швырнул кейс на занимающий половину комнаты мягкий диван, обитый бежевой плюшевой тканью, и направился в спальню. Затем вытащил из шкафа черный вельветовый пиджак, накинул его на плечо. Лучше будет, если он немного пройдется по улице, чем будет находиться здесь, и спорить до утра без какого-либо результата.
– Сбегаешь как всегда! Трус! – прошипела Люси ему вслед. В ее блеклых голубых глазах сверкали блики гнева, но даже они были тусклыми как запачканное разбитое стекло.
***
Прохладный ветер обдувал разгоряченные щеки и лоб Грега. Воздух был свеж и чист после дождя. Темнота накрыла город, словно крылья гигантской птицы, и только огни в высотных зданиях целились в небо без звезд. Все в этом месте вдруг показалось мужчине таким огромным и тяжелым как будто он застрял в какой-то трубе и не мог выбраться, а стенки холодного бетона сдавливали его грудь. Дыхание сбилось, и сердце отчетливо отбивало ритм в ушах.