– Александр Васильевич, – услышал он знакомый увесистый баритон, как будто баритон сейчас же запоёт классическую арию Мистера Икс из оперетты Кальмана. Это был заведующий одной из лабораторий института.
– Садитесь, подкину.
Несмотря на своё сопротивленческое отношение к колёсным изобретениям человечества, Александр Васильевич всё же забрался внутрь машины. Мужчины обменялись ритуальным приветственным рукопожатием.
– Ох, и погода, – чтобы не молчать, навёл критику баритон.
– Осень, – коротко ответил Александр Васильевич, – очей очарованье, – почему-то иронически добавил он.
Александр Васильевич поёрзал, устраиваясь удобнее в мягком диване машины, и прикрыл глаза. О чём это он давеча думал. Ах, да. Наташа и детство! И опять по телу поплыло сначала тёплое, но далее усиливающееся до горячности томительное, сладкое ощущение. Его пронизала мысль: что-то должно произойти. Что-то освежающее или даже обновляющее, или вообще революционное! Что-то должно случиться!