– Пойдет. Пиши в Центр, что все хорошо, – едва слышным шепотом отзывается она, закапываясь в сумку – закрывается от вездесущих камер, зону захвата которых Машенька ей услужливо подсвечивает зеленым конусом.
Машенька: Отлично. Пишу в Центр, что Мышка выходит на охоту.
Двери аэропорта распахиваются, и в шипении пневмоприводов Мышка надеется, что никто не услышит ее смех.
Хотя видит бог – когда-нибудь она убьет штабистов за присвоенные ей кодовые фразы.
*
Ее действительно не должно здесь быть – прежде всего потому, что она вообще-то в отпуске. Да, она не за тридевять земель укатила, а в родной Волгодонск, но это же не причина выдергивать ее всего через неделю! Регламент однозначно требует после завершения задания длиной свыше двух месяцев не меньше трех недель отдыха – а ее прошлое задание растянулось на полгода. Но кто смотрит на регламент, когда появляются задания с пометкой «срочно» и даже, по-модному, «блокер»?
– Извини, – неискренне покачал головой шеф, глядя на ее крайне мрачное лицо, – но кроме тебя некому.
Она изогнула брови и выразительно взглянула на Звезду – своего координатора. Тот столь же неискренне, как и шеф, сделал вид, что ни при чем. А ведь наверняка это его инициатива – послать на срочное задание именно своего агента: у координаторов всегда амбиций больше, чем у тех, кто работает в поле, а конкуренция и вовсе заоблачная. Впрочем, это объяснимо: никаких других показателей, кроме успешно выполненных заданий агентов, у координаторов нет, и чтобы добиться повышения звания, должности и других плюшек, им приходится суетиться. Говорят, за серьезные задания в 30 и более баллов сложности они чуть ли ни драки устраивают.
Задание-блокер, ради которого ее выдернули, обещало 40 баллов. Выше она пока и не видела.
– Мышка, – позвал ее Звезда, – есть шанс поймать Ёкая.
Она чуть не подпрыгнула от неожиданности. Ёкай слыл едва ли не самым неуловимым промышленным шпионом десятилетия, даже его организация, Dead Rats, светилась чаще, хотя полностью ее сеть еще ни одна спецслужба мира не выявила – только потому они и продолжали работать. О деятельности Ёкая обычно становилось известно постфактум, когда данные о разработках разных фирм всплывали хорошо если в «жёлтых» СМИ, а не в даркнете. А уж сколько компаний из-за него разорилось, когда они, не успев подать на патент, лишались новых разработок в пользу транскорпораций, и вовсе подсчету поддавалось с трудом.