Когда врата полностью открылись, из темноты с той стороны вышла фигура. Странные угловатые, будто изломанные движения своей неправильностью притягивали взгляд. Опущенная голова в сине-красном колпаке, отдалённо напоминающем шутовской, не давала разглядеть пришедшего. Со своего наблюдательного пункта я могла видеть только светлые, словно седые и какие-то неживые, пакли длинных волос, свисающие на лицо, да окутывающий фигуру синий плащ со странными тёмными пятнами.
Любопытство когда-нибудь меня погубит. Более умной мысли, чем подобраться поближе, чтобы разглядеть, в мою дурную голову не пришло. Придумано – сделано. Со своего нового места наблюдения я жадно рассматривала пришедшего, когда оно подняло голову. Зажав рот рукой, чтобы никто не услышал моего крика ужаса, во все глаза уставилась на монстра.
Вполне обычные человеческие черты лица можно было бы назвать нормальными и привычными, если бы не серая кожа, ярко-алые губы и… глаза. Вернее, один, мутно-жёлтый, затёкший кровью, без радужки и со зрачком, хаотично плавающим в жуткой склере, он представлял собой чудовищное зрелище. Второго глаза не было. Вместо него скрепками и скобами к лицу прицепили стеклянную линзу, за стеклом которой, будто живая, плескалась и перетекала кровь. Это смотрелось настолько страшно, что я, сглотнув и постаравшись удержаться на трясущихся ногах, поторопилась перевести взгляд куда угодно, лишь бы подальше от страшных глаз неизвестного. Поэтому уставилась на почти шутовской колпак, по центру которого было вычурное украшение, возможно, оно и смотрелось бы красиво, если бы не входило вертикально в центр лба, удерживая головной убор. Шутка “Как прибили, так и держится” заиграла новыми красками. Меня замутило, а чудовище открыло рот полный острых, словно иглы, зубов.
– Приветствую тебя, Кощей! – скрипучий неприятный голос не добавил очарования гостю.
Ноги подкашивались, а желудок бунтовал, поэтому перевела взгляд на того, на кого было приятно смотреть: на героя, закрывающего меня своей грудью от страха небесного.
– И тебе не хворать, Лихо, – безэмоционально ответил Бессмертный, не шелохнувшись.
Так они и стояли по разные стороны невидимой границы.
– Не скажешь, кто посмел разбудить тебя?
– Не знаю, я его не видел, – равнодушно ответил Лихо и тут же добавил: – Я голоден! А у тебя вкусно пахнет. Не поделишься едой? – в его руке откуда-то появился череп, что гримасничал и непонятно как мог строить страшные рожи.