Но отступать не пришлось, не пришлось и сражаться. Пропал подвиг. Он, Ильзе, от подвигов не бегает, а это главное. Для самого себя главное.
– Никакой активности не наблюдается. Во всяком случае, на первый взгляд, – сообщил он. Голос хриплый, пересохший. Ничего удивительного, атмосфера такая.
– Мне присоединиться? – спросил разведчик.
– Нет нужды. Следите за флангами. – Какие фланги? как за ними следить? Но прозвучало хорошо.
Ильзе дошел до противоположной стены. Окошко, круглое окошко. Иллюминатор. Он потрогал. Похоже, стекло.
– В стене определяется отверстие округлой формы диаметром двадцать сантиметров, заполненное прозрачным материалом.
Ему и самому не понравилась суконная речь, но – так будет правильно. Не визжать, не захлебываться от восторга. Спокойный, деловой анализ.
– Вижу рядом прямоугольное отверстие. Дверь, конечно, дверь… – Он позабыл разом все правила. – Бред какой-то…
На двери была надпись. Никаких иероглифов или клинописи. Обыкновенные буквы. Кириллица. «Лаборатория № 2».
– Идите сюда, ко мне, – позвал он севшим голосом.
Вот тебе и открытие. Нашли старую базу. Просто забытую старую базу – и все. Почести… Земля… Он чувствовал себя гелиевым баллоном, вдруг налетевшим на колючку.
– Да… – протянул разведчик.
– Это… Это наша база? – Тамара смотрела недоверчиво. – Старая база?
– Можно и так сказать.
– А как еще? – Ильзе опустил руки – буквально. Карабин вдруг показался тяжелой и бесполезной штукой.
– Идем дальше. – Разведчик не торопился отвечать.
– Идем, почему нет. – Но Ильзе не шевельнулся. Устал он. Устал.
Разведчик толкнул дверь. Потом приналег. Нехотя, со скрипом она отворилась. Скрип больше чувствовался – плечом, отдавая в зубы. Особенности марсианской акустики.
– Конечно, старая база. – Вано оглядел помещение. Столы, стулья, бумага.
– Не просто старая. Очень старая.
Разведчик подошел к висевшему на стене календарю. Подумать только, отрывной календарь!
– Пятнадцатое сентября одна тысяча девятьсот тридцать третьего года.
– Что? – Ильзе не подошел – подбежал.
Все четверо они стояли перед календариком.
– Шутка. Шутники здесь были, вот…
– Давайте посмотрим остальные бумаги, – предложил разведчик.
Чем хороша марсианская атмосфера, так это тем, что ничего здесь не гниет. А маски хорошо защищают от пыли.
Все документы были датированы тридцать третьим годом. Нет, не все – были и тридцать вторым, и даже двадцать девятым. Самые обыкновенные документы – еженедельные планы, отчеты, служебные записки, журналы наблюдений. Но всего поразительнее оказался плакат. На нем изображен был юноша, почти ребенок, в окружении седобородых старцев. «Император Александр IV под мудрым руководством Радетелей России».