– Марина! – муж рванул ко мне, но дверцы, к счастью, захлопнулись.
Я закрыла глаза, чувствуя, как сердце разлетается на осколки. Никогда в жизни еще не было так плохо. Тот, кому я безоговорочно верила, кого любила до беспамятства, сегодня меня унизил, растоптал, уничтожил…
Поймав такси, села на заднее сиденье автомобиля и назвала адрес. Стараясь скрыть слезы от постороннего человека, отвернулась к окну. В голове царила абсолютная пустота. Тяжелый комок в груди не давал сделать вдох. Чтобы не завыть от отчаянья, прикусила губу. Безумно хотелось поскорее оказаться дома.
А город, как назло, застрял в пробках…
– Наверное, мне придется ехать в объезд, – сообщил таксист. – Иначе на мосту застрянем на несколько часов.
– Да, конечно, – невольно всхлипнула, и в этот момент ком в груди «прорвался». Поток слез я была уже просто не в силах контролировать.
Незнакомый мужчина за рулем, несколько раз бросил взгляд на меня через зеркало, а потом не выдержал:
– Девушка, с вами все в порядке?
Не в силах промолвить ни слова, просто кивнула. В порядке? Не знаю, будет ли он теперь когда-нибудь в моей жизни.
– Вы так горько плачете. Кто вас обидел?
– Никто, – прохрипела в ответ и отвернулась к окну, давая понять, что продолжать беседу не намерена.
Таксист попался тактичный, и больше со своими вопросами лезть не стал.
Дорога казалась бесконечной. В сумочке все время надрывался телефон. Но я даже смотреть не стала, кто звонит, и так было понятно.
Разговаривать с супругом я сейчас просто не могла, как и выслушивать его оправдания.
Наш дом, семейное гнездышко, которое создавала годами, показалось вдруг чужим и неуютным.
Закрыв дверь, спешно поднялась в спальню. Автоматически, по привычке, бросила сумочку на кресло. Модный аксессуар перевернулся на бок, и из него выпали портмоне, мобильник и подарочная коробочка.
Едва взгляд остановился на ней, меня снова охватила боль, и душевная, и физическая. Казалось, что я – это не я, а пустая бездушная оболочка.
Упав на кровать, просто дала волю эмоциям. Я рыдала навзрыд, позволяя своему горю выплеснуться слезами, и вскоре истерика отступила.
Внутри словно все онемело.
Теперь мне казалось, что я вижу себя со стороны.
Вот стягиваю одежду и иду в душ, а затем тщательно тру тело мочалкой, словно стараюсь стереть невидимые следы от прикосновений и поцелуев супруга, вот заворачиваюсь в мягкий, пушистый халат и подхожу к зеркалу.