– Баю-бай, спи малыш. Спи маленький. – Напевала она. – Спи крошка, спи и ничего не бойся. Что, собственно я делаю? Баю-бай, засыпай малыш. Я с тобой.
Потом Эли почувствовала, что надо бы поменять пеленки. И, к своему удивлению, сделала это без особых затруднений. Ей казалось, что она уже делала это раньше. Давно, очень давно. Ребенок заснул. В комнату вошла Кармели вся в слезах и обнимая свою куклу. И Эли вновь показалось, что что-то подобное она уже видела в своей жизни.
– Сомберт не плачет? – удивленно заметила девочка. – Как хорошо. А то мне всегда хочется самой заплакать, когда слышу его крик.
– Почему не успокоишь его? – спросила Эли.
– Разве я сумею?
– Конечно. Ничего сложного… наверное.
– А ты умеешь обращаться с детьми? Научишь меня? А то Нора все время занята, мальчишкам не до того, а Сомберт всегда один.
– Я… сама не особо умею. Точнее я не помню, умею я или нет.
– Как это?
Эли пожала плечами. Откуда ей знать как. Вот и сейчас Кармели стоит перед ней, хлопая глазами и сжимая в руках куклу. И ужасно напоминает ей кого-то. А кого, Эли понятия не имеет.
В ту ночь ей приснилась какая-то ерунда. Будто бы она гуляла по красивым, украшенным золотом и цветами комнатам огромного дома. Вокруг были колонны, мраморные статуи и зеркала, много зеркал. В отражении она видела какое-то яркое разноцветное пятно, проплывающее мимо. Ей было хорошо и спокойно, но потом она услышала детский плач. Она пошла на этот звук и оказалась в красивой спальне с тяжелыми бардовыми занавесами на окнах, тканными обоями, расшитыми золотом и огромной периной на постели с красным балдахином. Посреди спальни стояла детская кроватка, укрытая розовым шелком. В ней плакал ребенок. А рядом сидела женщина в черном платье и чепце с белым кружевом.
– Что за крик? – спросила Эли.
– Снова горячка. – сказала женщина. – Уже послали за доктором. Надо бы сообщить королеве. Но как оставишь малышку одну в таком состоянии?
– И что же некого послать за ней?
– Некого. Здесь только стража. Остальные разыскивают доктора и готовят ванну с травами.
Истошный крик становился просто невыносим.
– Пусть она замолчит. – сказала Эли, невольно сдвинув брови, – Этакий ор будет слышно даже из моей любимой гостиной.
– Она не замолчит, если не позвать ее мать. Только у нее на руках, она затихает. А королева сейчас в тронном зале, участвует в приеме иностранных послов.