Денисов махнул рукой в сторону одной из палаток. «Туда, князь! Там и застолье, и шутки, и песни. А потом, если повезет, и девки найдутся. Или, как минимум, пара бутылок приличного пойла. Мы тут, знаешь ли, на своих недавних подвигах празднуем. Слышал, как ты там французов гонял? А говорят, Щукин только по бабам и водке спец. Пиздят, как дышат, ей-богу».
Федька расплылся в самодовольной ухмылке. «Ну, по бабам и водке я тоже спец, тут не поспоришь. Но иногда, Денисов, иногда даже такому гедонисту, как я, приходится браться за оружие. Только без фанатизма, брат. Без фанатизма».
Внутри палатки царил настоящий ад, граничащий с раем. Столы ломились от закусок, бутылки с водкой и вином опорожнялись с неприличной скоростью, а воздух был пропитан запахом табака, пота и хмеля. Гусары, лихие, бородатые и безмерно веселые, горланили песни, травили байки и, кажется, уже забыли о существовании войны. Федька, с его невероятным обаянием, моментально влился в компанию. Он сыпал остротами, его матерные слова звучали к месту и вызывали взрывы хохота, а его циничные замечания о войне и жизни находили живой отклик в сердцах этих, казалось бы, бесшабашных вояк.
«Ну что, братцы, – провозгласил Федька, поднимая очередную кружку, – за то, чтобы эти чертовы французы сдохли от поноса, а не от наших пуль! А мы тем временем выпьем за всех красавиц, которые нас ждут. Или не ждут, но пусть попробуют не ждать!»
Застолье длилось до самого рассвета. Федька, несмотря на все свои пороки, обладал завидной выносливостью. Он перепил большинство гусар, отпустил больше колких шуток, чем любой из них, и даже умудрился соблазнить местную трактирщицу, которая, кажется, уже давно не видела таких «приличных» кавалеров. Его попытки соблазнить местных дам, несмотря на военное положение, были, в общем, успешны.
На следующее утро, когда солнце еле-еле пробивалось сквозь завесу тумана, Федька, с раскалывающейся головой, но в неизменно приподнятом настроении, выбрался из палатки. Денисов, выглядевший ненамного лучше, хлопнул его по плечу.
«Ну что, князь? Как ночь прошла? А то я что-то смутно помню…»
«Ночь прошла так, Денисов, как и должна проходить ночь у настоящих гусар, – хмыкнул Федька, поправляя волосы. – С пьянством, песнями и… ну, ты понял. Главное, что живы остались. И голова на месте. Хотя вот за это я бы поспорил».