Девочка, больше не выглядевшая ребенком, излучала странное, потустороннее сияние. Ее глаза горели холодным огнем, а улыбка, прежде такая невинная, теперь искажала ее лицо в хищной гримасе. Она говорила о тьме, о силе, о предназначении, и Мария, сломленная горем и страхом, была вынуждена следовать ее приказам.
В доме стали происходить странные вещи. Стены дрожали, из щелей просачивался холодный воздух, по ночам раздавались жуткие звуки, которые будоражили воображение. В саду увядали цветы, деревья сохли и умирали, словно что-то высасывало из них жизнь. Мария знала, что это все – дело рук Элизабет, но ничего не могла сделать, чтобы остановить это.
Темные фигуры, о которых говорила Элизабет, часто появлялись в доме. Они приходили по ночам, облаченные в черные одежды, скрывая свои лица под капюшонами. Они выполняли приказы Элизабет, совершали странные ритуалы, о которых Мария не хотела даже думать.
– Ты должна быть готова, мама, – однажды сказала Элизабет, ее голос был холодным и безжалостным, – Скоро начнется самое главное.
Мария знала, что это означает. Она должна будет помочь Элизабет открыть врата. Она должна будет открыть дорогу тьме.
В один из вечеров, когда небо заволокло густыми тучами, а ветер завывал, словно предвещая бурю, Элизабет позвала Марию в кабинет Джона. Кабинет, где когда-то ее муж проводил часы за изучением старинных фолиантов и оккультных наук, теперь был местом, где вершилось зло.
Мария вошла в кабинет, ее сердце бешено колотилось в груди. Комната была погружена в полумрак, освещаемая лишь мерцанием свечей, расставленных на полу и на столе. В центре комнаты стоял большой черный алтарь, на котором лежали странные предметы – черепа животных, окровавленные кинжалы, непонятные символы, выгравированные на камнях.
Элизабет стояла перед алтарем, ее лицо было обращено к ним. Она выглядела величественно и грозно, словно королева тьмы.
– Ты готова, мама? – спросила Элизабет, не поворачиваясь.
Мария покачала головой.
– Я не хочу этого, – сказала она, ее голос дрожал, – Я не хочу этого делать.
Элизабет повернулась к ней, ее глаза сверкали в полумраке.
– Ты должна, – сказала она, – Ты не можешь выбирать. Ты моя мать. Ты должна мне подчиниться.
Мария сделала несколько шагов назад. Она почувствовала, как ее охватывает паника. Она не знала, что делать.