– Да всё равно мы ничего к нему не выучили… Пока наши тупые одногруппники парятся в аудитории, надеясь списать у Остапенко, мы проведём этот день с пользой, а когда будет пересдача экзамена, мы тут как тут. Невинные глазки, непомерная скорбь по ушедшему моменту, и троечки по такому тяжёлому предмету нам обеспечены. Наивные, Остапенко – зверь ещё тот, и за списывание они вылетят из аудитории, как пробка из бутылки.
– Да троечки мне за глаза хватит! Тем более по нормированию. Я стипендии не получаю, а в отличники никогда не тянулась, хоть бы выучить его ещё.
– А что там учить? Прочитай самое основное, а потом рассказывай ему всё подряд, он и не заметит подвоха, – с уверенностью сказала Марго. – Чего не выносит Остапенко, так это молчания, он тогда думает, что ты ничего не знаешь, и отправляет тебя доучивать предмет. Самое главное – это смекалка. Если она есть, то даже посещаемость роли не играет. Что толку, что наши одногруппники ходили на все занятия, если по предмету он ни «бэ», ни «мэ». Вот и получается, что посещение занятий впустую никакого результата не даёт. Ой, смотри!
– Нифига себе! Сколько людей на мосту в парк!
– На катамараны, наверное, очередь большая.
– Неа, на катамараны всегда была не очень, вот на колесо обозрения – это да. Можно стоять и час, и два. Помню, как в детстве, когда невыносимо было находиться в классе, я садилась на 105-й автобус и ехала до парка Щербакова, покупала сладкую вату и каталась на катамаранах. Мне тогда выдавали 10 грн на какой-нибудь пирожок в школьной столовой, но видимо он меня не очень интересовал, и я тратила эти деньги таким образом.
– Вот это да! И тебе ничего за это не было?!
– Родителям не до этого было. Они развелись, когда мне четыре года было. В итоге папка с нами не жил, у него своя семья была, и мы виделись только на моём Дне Рождения.
– А мама?
– А что мама? Она была целиком и полностью увлечена своей личной жизнью, пропадала в ночных клубах Донецка, – после сказанного, на глазах у Киры выступили слезинки, она шмыгнула носом, пытаясь вернуть себя прежнюю, но от этого только ещё больше расплакалась. – … А я сидела в детском садике со сторожем. Никто меня не забирал.
– Как? Совсем никто?
– Нет. Слава Богу, у меня был дедушка. Но пока он из шахты не приедет, я сидела в сторожке нашего садика. Так что заниматься моим образованием было некому, плюс одноклассники меня травили за то, что я ходила не в таких красивых вещах, как они. Так что зачем мне было сидеть за партой? Ходила на карьер и в лес, ездила в Донецк и гуляла там, а как дело до высшего образования дошло, то эта специальность была единственной, которую мои родственники смогли оплатить. Я хотела поступить на туристический бизнес, но там на полторы тысячи больше платить, поэтому и парюсь в Политехе.