Филипп считался первоклассным фотографом и был очень востребован. Иногда для съемок ему приходилось выезжать из Москвы в другой регион, но в эту поездку на Алтай он отправился по собственной инициативе, в составе обычной туристической группы. Компания подобралась хорошая – веселая, дружная, – но сейчас, к сожалению, вряд ли кто-нибудь из них мог ему помочь. Никто даже не знал, куда он ушел.
Утром Филипп, как обычно, захватил фотоаппарат и отправился вдоль реки. Дорог здесь не было, в лучшем случае еле заметные тропинки. На одной из них все и произошло: из-за горы внезапно выглянули первые лучи солнца, украсив долину и каменистые склоны необыкновенным розовым светом. Филипп остановился, чтобы запечатлеть эту картину, напоминавшую далекие марсианские пейзажи. Нога поехала по каменной крошке и соскользнула с тропы. Может, если бы у него в руках не было фотоаппарата, он сумел бы за что-нибудь ухватиться, а так, не удержавшись, сорвался со склона вниз.
Теперь Филипп лежал на камне. Ему не было больно: тело горело от жара, но боли не чувствовалось. Еще очень хотелось пить. Горная река, дразня радужными брызгами разбивающихся о пороги потоков, неслась всего в нескольких метрах от него, но Филипп не мог до нее дотянуться… Он не мог даже пошевелить пальцами. Вскоре перед глазами поплыли желтые круги, лицо Дины стало растворяться, теряя прежнюю четкость, и он полетел…
Полетел настолько стремительно, что, казалось, сейчас обогнет земной шар буквально за считанные секунды. Никаких коридоров, никакого туннеля – только проносящиеся с невероятной скоростью незнакомые пейзажи с выжженной черно-фиолетовой землей, с огромными камнями и обугленными деревьями…
Абонент недоступен
Москва
Дину посреди ночи словно ударило током, и она резко села на кровати, мгновенно проснувшись. На душе было тревожно: только что она увидела отвратительный, страшный сон…
Будто она стоит на кухне и что-то готовит, и вдруг дверца шкафчика, где находится мусорное ведро, медленно приоткрывается и оттуда выползает змея. С первого же взгляда становится ясно, что она ядовитая. Из ее пасти то и дело появляется противный раздвоенный язык. Змея поворачивает голову то в одну, то в другую сторону, будто изучая пространство вокруг себя, наконец замечает Дину и, определившись с целью, ползет в ее сторону. Перепуганная Дина запускает в гадину ножом, который держит в руке, и, конечно же, промахивается. Нож с лязгом отскакивает от керамической плитки пола и улетает к стене. Дина подпрыгивает то на одной, то на другой ноге, стараясь увернуться от змеи, потом смахивает со столешницы разделочную доску, которая падает прямо на ползущую тварь, отчего та мгновенно сворачивается в клубок, и Дина, воспользовавшись этим, быстро запрыгивает на стол, задрав ноги к самому подбородку… В этот момент она и проснулась, дрожа и холодея от ужаса.