Женщины любили Макарова не только за хорошие манеры – черноволосый, с проседью, широкоплечий, слегка небритый мастер спорта по рукопашному бою невольно притягивал взгляды. За фигурой Алексей следил: обязывала и оперативная работа, и служба в морской пехоте, и спортивные победы в прошлом.
Выслушав историю дежурного, Макаров усмехнулся:
– Михалыч, ты когда в церкви последний раз был? Нагрешил, что ли? У тебя в последнее время как ни сутки, так всегда какая-нибудь белиберда случается! Сходи после дежурства в церковь, свечку поставь.
Положив трубку, Макаров взял чёрную папку с документами и достал из сейфа кобуру с пистолетом-однофамильцем. Затем оперативник надел форменную фуражку и спустился в дежурную часть, находящуюся, как и во всех райотделах, на первом этаже. Там полицейские обычно ждали коллег и прибытия свободной машины с водителем.
Следователь Михаил Юрьевич Шторм, спокойно выслушав Шутеева, распорядился:
– Звони в морг. Пусть судебно-медицинский эксперт тоже собирается – высылай за ним машину. По твоему рассказу, это стопроцентный криминальный труп, без СМЭшника я тело осматривать не буду.
В конце беседы Шторм поинтересовался, кто из оперов дежурит.
– Макаров – это уже хорошо, – обрадовался следователь и, накинув пиджак на плечи, добавил: – Ладно, скидывай координаты места преступления – прибуду на своей машине. Эксперту не забудь позвонить и забрать его!
Следователь по особо важным делам подполковник юстиции Шторм знал майора полиции Макарова пятнадцать лет и доверял ему как оперу; Макаров, в свою очередь, доверял Шторму как следователю. Взаимопонимание и доверие были залогом качественного расследования, в котором каждый из участников играл свою роль. Работа Макарова, как и любого оперативного сотрудника, была незаметной. Некабинетной. Часто секретной. Алексей был глазами, ушами и ногами Шторма: находил очевидцев, опрашивал свидетелей, наблюдал за людьми, осуществлял прослушку, внедрял своих людей в преступные группы или внедрялся сам. Макарову тут не было равных: будучи хитрым и общительным, он умел перевоплощаться и подстраиваться под окружение. Даже среди маргиналов мог сойти за своего.
Всю собранную информацию оперативник передавал Шторму – официальному, публичному лицу расследования. Михаил фиксировал полученные от Макарова сведения, проводил допросы, очные ставки, организовывал обыски, назначал судебные экспертизы, получал заключения экспертов, общался с адвокатами и подозреваемыми, анализировал версии случившегося и документировал любые свои действия, которые в итоге складывались в материалы уголовного дела. От Шторма зависела судьба людей, именно он нёс полную ответственность за расследование преступления и отправку уголовного дела в суд.