На встречу прорывается, ещё не виденный за сегодняшнее утро, мужчина. Облачённый в затрёпанный комбинезон, срывающий с него налёт таинственности, он бежит, стремглав, ничего не замечая на своём пути. Его сосредоточенный лоб выказывает серьёзную занятость, единственная морщинка сосредоточено прыгает от движения, проталкивая каплю пота ниже, к носу, к подбородку, к углублению шеи. За его детским лицом не угадать возраста, но будь у него за спиной наблюдатель, вряд ли бы он назвал мужчину молодым. Прямое столкновение со схожими людьми начисто выпроваживает морщинку, лицо мужчины разглаживается, тон кожи выравнивается, а шальные глаза становятся добрыми, несказанно счастливыми.
– Как хорошо, что я вас встретил! – искренне цедит мужчина слова, не находя в себе сил сказать в полную мощь, – Чёртова проводка в конец меня доконала!
– Что сегодня опять без света? – спрашивает Саня.
– Угу. Молитесь, чтобы сегодня мы всё же нашли причину. Если ещё хоть один день я проведу здесь, подаю заявление на увольнение. Нет, всё, конец! Не могу так больше! Просил же прислать людей! И что!? Сегодня Сева ушёл на больничный, теперь нас на одного меньше, вот тебе и ответ на просьбу.
– А начальник что? – теперь спрашивает Ася.
– А что он? Говорит некого прислать. Но как на милость вы мне скажите, можно справиться с аварией, когда на такое большое здание пара калек!? Нет, я уволюсь, помяните моё слово, завтра уволюсь!
Ася с Саней покачивают головами в знак солидарности, но в душе догадываются, что их друг, со школьной скамьи, Тима никогда не решится на отчаянный шаг. Его милые ворчания вызывают приступ лишь злобливой жалости. Они не могут себе позволить выказывать недовольства по завету товарища, страшась сойти с дороги и не вернуться на её чистый, искорёженный трещинами, асфальт.
– Ладно, пойду я. Буду работать сегодня до ночи, если понадобится, но найду причину! Так и знайте!
Широкая улыбка, не омрачённая сожалением за сказанное, непогрешимо является в этот мир, отчего глаза видящих слепнут. Тимур поправляет лямки рабочей униформы, браво зашагав в сторону от друзей, а они, начисто позабыв о сказанном, продолжают плестись вперёд, вскоре замечая по левую сторону коридора ещё одно знакомое лицо. Этот мужчина не похож на предыдущего, в его глазах нет живости юнца, но и назвать его мудрецом язык не повернётся. Он соответствует своим друзьям только возрастом, а вот во всём остальном отличается от всех ныне живущих на земле. Серое лицо без признаков жизни, отстранённый вид, нахальная поступь движений и совершенно обыденная сущность, нисколько не сочетающаяся с первым впечатлением. В нём может и не найдёшь ярко выраженных черт или ликования, или на худой конец самомнения, но это тот человек, на которого можно положиться и не почувствовать угрызения совести. Всем своим существованием мужчина даёт понять, что такие понятие как бескорыстие, порядочность не заплутали вовек потерянных лабиринтов. Слово данное этими высохшими устами отливается на бетонной стене и нет у этой стены неровностей, и простоит она до конца сотворения мира так же ровно, как и при её возведении. Руки мужчины сложены на животе, он смотрит в одну точку, произрастающую из милосердия. Когда надо его ладонь дружелюбно похлопает по плечу, снимет все сомнения.