– Иногда мне тоже кажется, что с сумасшедшими было бы работать легче. Им, по крайней мере, не нужно объяснять элементарные вещи, – Анна откинулась на спинку кресла и сделала глоток кофе с горячим молоком, который успела приготовить себе и Софии во время разговора. Домашнее печенье тоже пригодилось.
– Хорошо, я беру операцию «Эльбрус» на себя, но при одном условии – Михаил будет помогать мне безоговорочно. Что скажу, то пусть и делает. Кроме романтики, у тебя есть на него рычаги влияния?
Анна кивнула: – Он поможет. Я «увидела», что он в душе остался таким же романтиком, что и был, тем самым замечательным мальчишкой, с которым я познакомилась тридцать лет назад, лучшего помощника тебе не найти на всём белом свете. А насчёт рычагов – он мой должник, по крайней мере он сам так думает, до сих пор себе не может простить то, в чём совсем не виноват.
…
Михаил ходил по своему номеру, как тигр в клетке. Он не мог понять, что его беспокоило. Не верил он, что эта встреча была случайной. К его возрасту у него выработалось некое «мужское чутьё на опасность», как у дикого зверя, которого гонят в западню, а он всё равно бежит и всё равно в неё попадает – потому что охотник умнее. Так всё в жизни было спокойно, и вот опять – женщина, даже две, непонятно, кто из них для него опаснее. Сколько раз он зарекался с ними не связываться. А на деле – опять раскис? Конечно, нужно признать, что такой женщины он ещё не встречал. А как она сама смотрела на него! Да за такой взгляд любой мужчина бросится со скалы не задумываясь. И это беспокоило его ещё больше. Он так ценил свою свободу, так дорого за неё заплатил, и не один раз, что сейчас был готов просто сорваться и уехать подальше от всего этого … хоть на собачьей упряжке.
Стук в дверь его номера прогремел как гром среди ясного неба, прозвучал как приговор, как стук молотка в суде…
«Ну кто там ещё?» – он явно был на взводе и не хотел сейчас ни с кем общаться.
Когда же он распахнул дверь и увидел Анну, его брови поползли вверх. Вот кого не ожидал увидеть в такое время у себя в номере, так именно её.
– Ты? – его голос прозвучал, как будто это была не его давняя знакомая, а сама смерть с косой и в капюшоне.
Анна сразу всё это прочувствовала, но не подала вида, удивилась только, что не почувствовала ни намёка на прежние искры, не было также и тени напряжения, только деловое спокойствие, что и демонстрировал её взгляд.