Малыши лишь спустя пару месяцев после поступления в школу узнали, что у ребят постарше есть традиция: на старте каждого нового учебного года спорить на то, кто из новеньких в первый же день заревёт и начнёт проситься домой. Как потом сказала тутор Пуззи, Летти, их группа для старших ребят оказалась огромным разочарованием: из поступивших в один год с Пуззи учеников на первой линейке не зарыдал никто, и это был прецедент.
– Тогда-то я тебя и заметила, – улыбнулась Летти. – Увидела, как ты хмуришься и сжимаешь губки и кулачки, и почти взмолилась: только не заплачь! И ты не заплакал! Хотя я видела, как тебе этого хотелось!
Откуда взялись «карасики»?
По словам Эми, дегустатора столовой для маленьких свинов и лучшей, не считая Летти, подруги Пуззи, которой эту историю рассказала её предшественница, прозвище прижилось ещё со времён основания школы. Её первый директор Жиман был большим любителем морской фауны. В его кабинете стояло несколько аквариумов с рыбками, и на встрече с самыми первыми учениками, очевидно, приунывшими из-за расставания с мамами и папами, он ласково произнёс:
– Ушки торчком, пятачки пучком! Здесь вас, маленьких карасиков, превратят в больших, мудрых, сильных дельфинов!
Эми всегда смеялась, рассказывая эту историю так, как будто сама всё видела и слышала. Рёв на линейке тогда стоял знатный, многие маленькие свины поняли слова директора буквально и испугались до мурашек, а самая юная из свинок завопила, размазывая слюнки по щекам: «Я не хочу быть рыбой! Рыбы скользкие и холодные!»
И вот теперь пришла их, Пуззи, Вереса и остальных, очередь спорить на новеньких плакс.
– Погнали! – крикнул Верес в сторону двери.
Они с Пуззи синхронно захлопнули тетради и наперегонки помчались к дверям натягивать кроссовки.
Верес, как всегда, успел сделать это быстрее. Он распахнул дверь как раз в тот самый момент, когда толстенький Пуззи, наклонившись и пыхтя, сосредоточенно шнуровал второй кроссовок.
– Попробуй лёжа. С таким пузцом лёжа вязать узлы намного удобнее, – хихикнул заглянувший внутрь комнаты Чуня.
– Тебе с твоим пушистым барабаном виднее, – пропыхтел Пуззи и, затянув шнурочек, выпрямился.
– И то верно, – ничуть не обидевшись, сказал Чуня. – А почему с пушистым-то? Он у меня лысый!
– К слову пришлось, – пожал плечами Пуззи.