Этика, которую пытается демонстрировать государство по отношению к своим гражданам – это этика насилия. Оно имеет полное право обложить нас любым налогом, ввести сотню-другую законов, ограничивающих естественные права граждан, берущие корни в богословских представлениях: право свободно распоряжаться своим телом и имуществом, добровольно заключать договора по собственному усмотрению. Когда-то отношения государства с людьми формировал подписанный договор, а представитель налогоплательщиков следил за неукоснительностью его исполнения. Сейчас же все перевернуто «с ног на голову»: парламенты пишут законы, регламентирующие жизнь простых граждан, тогда как еще со времен начала существования римского права известно, что закон нельзя написать, его можно только «открыть» в процессе практической деятельности судов. Ему вторит и английское общее право, превозносящее прецедент как норматив установления общего правила, которое в дальнейшем не может быть пересмотрено простым «росчерком пера» чиновника или парламентария. Нельзя просто ввести новый налог: это должно быть предметом договора, в противном случае это нарушает естественные права граждан.
Описанные в книге примеры того, что происходит в нашем «безумном, безумном, безумном, безумном мире» дают понимание того, что только естественные права в полной мере отвечают этике человеческих отношений. Нельзя отнять у одних людей что-то, чтобы дать это другим: тем самым мы только создаем «порочный круг» паразитической зависимости. Согласно американской и российской истории известно, что лучшая поддержка неимущим исходила всегда от частной инициативы, по этой же причине в разгар «Великой депрессии» – «Красный крест» долгое время отказывался от помощи государства, заявив, что ему денег вполне хватает, так как совершенно справедливо боялся разрушить механизм «частной благотворительности».
Обычно люди думают, что либертарианство – это какие-то странные люди бьются за малопонятные права, типа свободы слова, но все гораздо проще. Это идея о том, как людям достигать интересующих целей, и не пускать в свою жизнь «паразитов», которые мешают осуществлять какую-либо деятельность, не несущую угроз правам собственности других людей. Под «паразитами» можно иметь ввиду государство, бандитов и тому подобных персон, и образований, занимающихся принуждением к каким-либо действиям. Многие не понимают его сути на самом примитивном, бытовом уровне. Это понятие – полностью противоположно понятию коммунизма, когда максимум собственности стараются коллективизировать, национализировать, обобществить без всякого согласия ее законных владельцев. Либертарианство же, наоборот, выступает за максимизацию частной собственности (приватизацию) по принципу первопринадлежности и частных договоров людей, как единственно возможных субъектов права. Вот, собственно, и все, что тут нужно понимать. Как справедливо заметил Людвиг фон Мизес, коллективизм не принимает во внимание волю и моральное самоопределение личности, в этом его проблема. С точки зрения этой философии индивид рождается в коллективе, и для него будет якобы «естественным» и правильным вести себя так, как ожидают члены этого коллектива. Но ожидается в действительности кеми? Конечно же, в ту же минуту выясняется, что теми самыми персонами, которым уже была поручена задача определять коллективную волю и руководство действиями коллектива скрытыми предписаниями некоего таинственного бюро. То есть, коллективизм в любом случае служит просто интересам правящих групп, которые держат контроль над простыми людьми в своих руках. Он не оставляет людям особых возможностей достигать интересующие их цели, вместо этого вынуждает служить интересам правящих групп, вот и все. Сильно сомнительно, что невозможность достижения своих жизненных целей может сделать людей счастливыми, потому коллективизм – это тупик. Этим путем может идти только тот, кто хочет порабощать других и готов сам порабощаться. Нормальный, психически здоровый и морально нравственный человек едва ли увидит свое будущее в чем-то подобном, потому у него нет другого выхода из такой ситуации, как разрыв с коллективизмом и путь либертарианца. К тому же, даже если коллективизм и дает какие-то дивиденды поддерживающим его людям, то все равно, как справедливо замечает Мизес, если история и учит нас чему-то, то только тому, что именно частная собственность связана с цивилизацией. То есть, коллективные цели, как развитие людской цивилизации, достигаются тоже через частные инициативы и индивидуальные действия людей, оперирующие своими ресурсами, частной собственностью, а не через тот же коллективизм. Так население США в целом преуспевает больше относительно жителей других стран именно потому, что правительство здесь позже, чем в других странах, начало проводить политику притеснения бизнеса.