– По пути – в моем доме?
Следом за вещами Ричарда в багажнике оказался чемодан и красная записная книжка. Она всегда проницательна, ее невозможно обмануть – но он и не пытался.
– Да, – он обернулся и встретился с ней взглядом. – Я хранил их в квартире в соседнем подъезде, на всякий случай, я надеялся, я никогда ими не воспользуюсь.
– На всякий случай… – протянула Александра. – Ох уж этот загадочный незнакомец Ричард Норт.
Когда Ричард был на миссии, с задачей познакомиться с писателем Александрой Штерн с творческим псевдонимом Стелла Фракта, он играл роль малоизвестного британского актера Ричарда Норта из театральной труппы Олд Вик… Цирк устроил ему фиктивную биографию, квартиру в Баттерси в Лондоне и запасную, чтобы следить за объектом – в Москве. Сперва Александра воспринимала его как мебель – несмотря на любые его ухищрения, он должен был всего лишь стать ее любовником и проникнуть в сообщество Поэтов, ее алхимического кружка, которым так интересовалась британская разведка. Когда он, наконец, вошел к ней в доверие, его мир перевернулся с ног на голову.
Он сам не понял, как влюбился. Он сам не понял, как вдруг сам стал алхимиком – и оказался втянут в мистификацию, историю геройства и предательства.
Ричард хлопнул дверцей багажника, направился к водительскому месту.
Александра села рядом, спереди, она пристегнулась и обернулась на заднее сиденье – на детское кресло.
– Эту машину я позаимствовал, – поспешил объяснить Ричард, заводя мотор.
– Если у тебя есть дети, я не против, – хмыкнула она. – Они наверняка такие же красивые, как и ты.
Он покачал головой и тронулся с места. Ревность и Александра – вещи несовместимые…
Ему было страшно представить, что у него могут быть дети – о которых он не знает.
[Россия, Москва, Шереметьево]
Они обогнули комплекс зданий аэропорта Шереметьево, остановились на открытой парковке у терминала А. Вечернее небо было серым и тусклым, затянутое тучами солнце еще не закатилось, но толку от него было мало. Ричард вышел из машины, Александра выскользнула следом, они замерли перед багажником.
– Погоди.
Александра перехватила руку, потянувшуюся к ручке, и приблизилась, положила ладони Ричарду на плечи. Он был как раскаленный утюг, он пытался изображать бодрость, но все полтора часа пути неестественный румянец на бледных, покрытых щетиной щеках, выдавал его.