На следующий день – 4 мая 1897 года – ровным счётом ничего не изменилось. Адольф Лютгерт с раннего утра умчался на свою колбасную фабрику и не показывался целый день. По дому беззвучно слонялись дети, и даже самый младший Элмер (Elmer) был непривычно тих… Появлялись и исчезали разного рода люди – бригада грузчиков втащила громадный короб с новой люстрой, на кухню привозили мясо, зелень и молоко. Однако некому было взяться за выпечку булочек и хлеба – этим традиционно занималась сама Луиза, и повариха не касалась приготовления свежего хлеба.
А вот теперь хлеб и выпечка закончились.
Всё это выглядело очень странно и даже подозрительно. Мэри Саймеринг встревожилась до такой степени, что решилась действовать самостоятельно. Обращаться за разъяснениями к Адольфу Лютгерту было бы верхом неблагоразумия – тот являл собой типаж мужчины умного и даже ушлого, энергичного, острого на язык, и что-то подсказывало горничной, что её расспросы он воспринял бы в штыки. Попытка задать ему неудобный вопрос вполне могла закончиться для Мэри не просто бранью, а увольнением. Поэтому горничная решила зайти с другой стороны.
Вечером 4 мая она написала письмо Дидриху Бикнезе (Diederich Becknese), родному брату Луизы Лютгерт (последняя в девичестве также носила фамилию Бикнезе). Мэри знала, что Луиза была очень привязана к брату, с которым они вместе провели детство и отрочество в Ганновере, а потом в ноябре 1872 года на борту парохода прибыли в Соединённые Штаты Америки. Как-то Луиза в разговоре с горничной обмолвилась, сказав, что брат всегда придёт ей на помощь и защитит в любой ситуации. И вот теперь – 4 мая 1897 года – Мэри решила, что такой момент настал и Дидриха Бикнезе следует попросить о помощи.
Дидрих с большой семьёй проживал в сельском районе Солт-крик (Salt Creek), расположенном приблизительно в 15 км западнее границы Чикаго. Чтобы узнать его адрес, Мэри Саймеринг пришлось залезть в письменный стол Луизы и покопаться в её бумагах. Поступок этот, конечно же, нельзя назвать красивым, но горничная была уверена, что у неё есть веские основания так поступить.
Узнав адрес Дидриха Бикнезе, женщина написала ему небольшое – буквально с дюжину предложений – письмо, содержание которого осталось нам неизвестно. Сам Дидрих никогда его не показывал и на него не ссылался, не желая впутывать в грязную историю незнакомую ему неравнодушную женщину. Но сама Мэри Саймеринг впоследствии признавала факт написания небольшого письма, в котором она постаралась передать адресату ощущение тревоги за судьбу Луизы.