Теперь предстояло решать, как быть с Воркуновым. Лето уже началось, и не занятого учёбой преподавателя вполне можно было бы пригласить с собой. Во-первых, вдвоём работать на местности куда как сподручнее, а во-вторых, всё же это его родственник заварил сию кашу, а не мой. Следовательно, ему и следовало играть первую скрипку в нашем дуэте. Хотя обычно Воркунов надолго уезжать из Москвы не любил, моё предложение о совместных действиях он поддержал. Причём не просто поддержал, а с энтузиазмом. Мы с ним пару раз даже встречались, обсуждая разные аспекты предстоящей поездки и возможной тактики поисков и наконец, настал день отъезда. По обоюдной договоренности билеты на поезд покупал Михаил, я же взял на себя хлопоты по подготовке поисковой аппаратуры, и прочего снаряжения, которое должно было помочь нам восстановить топографию давно исчезнувшей усадьбы. Ближе ко второй половине дня мой приятель позвонил и с гордостью заявил, что билеты у него в кармане и завтра в три двадцать пополудни мы встречаемся на Казанском вокзале. Я машинально поинтересовался номером поезда, на котором нам предстоит ехать в Сызрань.
– Поезд №66, – бодро отрапортовал он, плацкартный вагон №6, места 66 и 65!
Только повесив трубку, я сообразил, что такое чрезмерное обилие шестёрок ничего хорошего нашему предприятию не сулит изначально. Человек я не суеверный, но всё же согласитесь, два раза по 666 – небольшой перебор. В памяти ещё не изгладились столь же неприятные приметы перед предыдущей экспедицией, Да две «дьявольские» цифры, конечно же, навевали грустные мысли, но отступать было поздно
Было около девяти утра, когда мы, обременённые увесистым багажом, спустились на низкий перрон вокзала Сызрани. По договоренности Павел должен был встречать нас прямо у вагона, но мы топтались около собирающегося отчалить в дальнейший путь поезда минут десять, а к нам всё никто не подходил. Только две разбитные торговки солёной рыбой описывали вокруг нас сужающиеся круги, надеясь сбыть свой залежавшийся товар.
– Пойдем, что ли в здание вокзала, – предложил Михаил, – а то как-то здесь прохладненько. Погода и в самом деле несколько отличалась от московской. Если у нас вовсю палило солнце и днём доходило до пятнадцати, то здесь небо было плотно затянуто низкими тучками. И вроде даже как нечто такое мокрое сыпалось сверху на наши обнажённые головы. Мы подхватили свои вещички и потащились в ту же сторону, в которую перед этим ушла большая часть прибывших пассажиров. Но до вокзала мы так и не дошли. Внезапно перед нами как из-под земли выросло двое насупленных мужчин, одетых в весьма похожие кожаные куртки. Тот, что повыше представлял собой хорошо узнаваемый тип всеобщего любимца, кутилу и баловня судьбы. Крупное, что называется, породистое лицо его заранее имело такое выражение, какое обычно бывает у тамады, готовящегося произнести очередной тост.