(«Коммивояжёр? – подумал любопытный попутчик. – Однако его манеры слишком изысканны для этого»).
– И вы путешествуете по делам?
– Не путешествую. Я добираюсь до пункта своего назначения. Это в Маннштадте, если вы знаете, где это.
– А! И вы туда надолго?
– Мой контракт продлится год.
– Ах так!
Несмотря на любопытство, немец удовлетворился тем, что заметил:
– Полагаю, вы будете очень заняты весь этот год.
– Да, очень занят… и не только коммерцией.
Он снова взглянул в окно и его тон ясно дал понять, что разговор окончен. В то время как взгляд его скользил по пейзажу, мысли вернулись в привычное русло, от которого его ранее отвлёк вид солдат. Мысли эти не были вполне типичны для «всего лишь» коммерсанта.
Джеймс Миллар не впервые был в континентальной Европе. Благодаря деловым операциям отца, значительную часть детства он провёл в Германии и, по случайности, по соседству с казармой в гарнизонном городке. Неудивительно, что он сохранил на всю жизнь воспоминания о красивом обмундировании, блестящих саблях, стройных рядах, над которыми пели трубы и рокотали барабаны – глубокий, незабываемый образ вооружённой нации. Эти воспоминания хранились в его душе подспудно, пока обстоятельства не вызвали их вновь в полный рост. Все годы жизни в Англии он не мог избавиться от мысли, что его собственный народ проигрывает во всемирной гонке вооружений. К тому же, хотя и вынужден он был продолжить дело отца, его грызло чувство, что он был рождён для другого. Он был хороший бизнесмен, но, с детства ослеплённый воинственным блеском, он следил за малейшими преобразованиями в военном деле почти столь же ревностно, как и за развитием собственного бизнеса, и, бывало, спрашивал сам себя с сердечным волнением: «В правильном ли направлении мы идём? Не следует ли нам поучиться у других?»
В октябре 1899 года его постоянное беспокойство перешло в острую фазу. Его первое желание было отправиться в Южную Африку добровольцем. Однако он не мог рассчитывать ни на что выше звания рядового, а к этому он всё же не был готов, несмотря на весь свой патриотизм. Слишком свежи были в его памяти сцены казарменной жизни в Германии. Так он колебался некоторое время между энтузиазмом и опасениями, пока случай не решил дело. Некий немецкий фабрикант велосипедов, желая устроить своё дело на британский манер, предложил ему на год место директора своего предприятия. Поразмыслив, Миллар согласился. Условия были хорошие, но не они соблазнили его. За последние месяцы, поневоле задумавшись об английском вооружении, он нехотя пришел к выводу. На вопрос о том, не следует ли учиться у других, он, наконец, ответил себе «да». Но кто совершит великую реформу? Разве не может этим первопроходцем стать он сам? А силы на свершение придут в своё время, коль скоро уже пришла убеждённость в своей правоте.