Он замолчал, не стараясь уже казаться спокойным. Какое-то мгновение оба англичанина смотрели друг на друга широко раскрытыми глазами, словно объятые общим страхом. Миллара, всего обратившегося в слух, бросало то в жар, то в холод во время этой быстрой страстной речи.
– Наше нынешнее печальное положение доказывает вашу правоту, – наконец сказал он уныло.
– Вы называете это печальным положением? А я называю это нашей неслыханной удачей! Если б нам удалось войти в Трансвааль так легко, как мы ожидали, то в ближайшем будущем нам пришлось бы выйти откуда-то ещё. Только такое предостережение судьбы может встряхнуть упрямого Джона Булля, заставить его задуматься о —
– Призыве?
– Призыве!
Генерал Рассел повторил это слово таким странным тоном, что Миллар взглянул на него вопросительно.
– О да! – воскликнул он. – После того, что я услышал от вас, я не могу сомневаться в том, что наши мысли согласны!
Волнуясь и спеша, молодой человек изложил свои взгляды своему соотечественнику. Пока он говорил, тот раз или два кивнул своей гладкой узкой головой, словно в знак одобрения, но когда он закончил, генерал пристально посмотрел на него и с совершенным спокойствием сказал:
– Откажитесь от этой мысли. Вы не преуспеете. А если б и преуспели, блага своей родине не принесёте.
Остолбенев в изумлении, Миллар не сразу нашёл слова для ответа.
– Но вы же немецкий офицер, – пробормотал он наконец, – и я думал…
– Что все немецкие офицеры судят одинаково? Как правило, да. Но некоторые всё же имеют собственное мнение. Мое мнение по поводу «налога на кровь» – другое.
– Так вы не поможете мне? – разочарованно вскричал Миллар.
– Я не могу сделать этого.
– Хотите сказать, вы против призыва?
– И да, и нет. Призыв, такой, как он существует здесь, представляется мне злом, но я признаю его целесообразность для Германии, как и других континентальных стран. Англия – единственная страна, чьё географическое положение и национальный склад характера, кажется, позволяют избежать этого всеобщего бремени – заметьте, я сказал, кажется, – так почему не воспользоваться этим преимуществом?
– Но в чём зло, о котором вы говорите? Об этой системе я не слышал ничего плохого, – от разумных людей, я имею в виду. Экономика едва ли пострадает…
– Не пострадает. Но есть другие соображения.