– Давно не виделись, – ответила она своим обычным ровным тоном, – забывается, что интересного было. Но ничего глобального. Один обращается, когда уже поздно пить боржоми, но рассчитывает на чудесное спасение, другой клянется собрать документы к судебному заседанию, а в итоге это делаю я накануне ночью, потому что не только ничего не собрано, но и предупредить об этом меня никто не удосужился. И так далее. Все как всегда, в Питере разве не так?
– Так, конечно, – улыбнулся Антон. – А еще традиционно заговор всем мерещится: проиграли дело – судья непременно куплен, другие причины даже не рассматриваются. Что позиция была слабая, что договор следовало читать перед подписанием, а не когда вторая сторона пошла в суд, или, не дай бог, что клиент действительно неправ – это мы вообще сразу исключаем.
Тут почему-то глаза Ирины расширились и в них промелькнула едва ли не открытая неприязнь, но длилось это буквально секунду, и Антон снова решил, что ему показалось.
Так в каких-то недомолвках и неловкостях прошел вечер. Слава богу, хоть Сашка оставался самим собой, таким как всегда. Правда, он то и дело чихал и определенно предпочел бы поскорее лечь спать.
Нужно было прощаться. От мысли, что теперь он должен ехать к Свете и выполнять там обязательные скучные упражнения, на которые сегодня как никогда нет сил, Антон окончательно пришел в уныние.
Перед уходом он сунулся в комнату Феди. Свет не горел. В углу на фоне мерцающего монитора торчал силуэт Федькиной головы в огромных игровых наушниках. Картинка на экране стремительно менялась, тихие щелчки джойстика шли непрерывно, будто передавая в неведомый центр сообщение морзянкой, и Антон тихо прикрыл дверь, решив не отвлекать парня. Этот день уже не спасти.
Молчаливый, на счастье Антона, таксист высадил их у дома Светы. Антон проводил глазами желтый седан – тот скрылся в арке, оставив недавних пассажиров в минорной тишине уснувшего осеннего двора. В свете тусклого фонаря поблескивала ветка каштана с поникшей листвой. При других обстоятельствах обстановка могла бы сойти за романтичную.
Антон не спешил входить в подъезд. Света смотрела на него, не решаясь задать вопрос.
Он стоял и не мог заставить себя сдвинуться с места. Все неправильно, и виной тому только он сам. Выходные псу под хвост, да еще завтра опять биться коленками по потолку купе очень комфортабельного двухэтажного поезда, будь он трижды неладен. Лучше уж всю ночь за рулем, в следующий раз он так и сделает. Зато привезет Иннокентия Федьке.