Глядя на едва зажившую рану, Борис улыбнулся: точно такой же рубец был и у Савки. Удивился он не столько шраму. Их у мужиков было немало, а тому, что рана у него была в том же месте и вдобавок такой же формы и размера, что и у Савки. Теперь не только обереги одинаковые у нас, но и шрамы, – подумал Борька и губы снова расплылись в довольной улыбке».
Саве с Борисом в том году четырнадцать исполнилось. Месяцем позже прихватили они луки со стрелами и отправились на ток, что в прошлом году им Твердослав показал. Тогда петушков, как звали местные охотники тетеревов, им подстрелить не удалось. И целились хорошо, и стрелу с тетивы отпускали плавно и в нужный момент. Вообщем, делали все, как учил их когда-то охотник Стоян. А пущенные стрелы никак не летели в цель: то недолетали до птиц, то перелетали их. И ничего тогда они поделать не смогли. Хорошо хоть Твердослав не сплоховал, потому домой вернулись хоть не с пустыми руками.
В этот раз охота закончилась даже не начавшись. Они и до тока не добрались. Как таковой тропинки до болотца, которое обосновали для своих боев тетерева, не было. Порой приходилось идти в нужном направлении лишь по едва заметным отметкам на деревьях. В какой момент они сбились с пути, ребята не заметили. Судя по всему, до места оставалось совсем немного и Савка, чтобы осмотреться, решил взобраться на высокую сосну. Они так часто поступали, когда теряли дорогу.
Он скинул снаряжение и вскоре оказался на самом верху дерева. Знакомое болотце Савка заметил сразу. Указав Борьке направление, куда следует идти, он стал спускаться вниз. Ему оставалось до земли не больше сажени, когда ветка под его ногой обломилась, и он полетел вниз. Когда Савка пришел в себя, то оказалось, что падение не прошло бесследно. Внизу у дерева лежало небольшое гнилое бревно, на торчащий сук которого Савка и упал. Рана на ноге оказалась серьезная. Как не сопротивлялся Савка, Борис уговорил его вернуться домой.
– Завтра ведро будет, Борис Исаевич. Солнце не уймется. Может, лучше у Койды лапти возьмешь? Все холопы в них ходят. Не так жарко. Наряжаться особо тут не перед кем. Ноги уходишь, меня Исайя Василич со свету сживет. Давай принесу, – предложил десятник.
– Слышь, Тимоха. А Койда чего одна живет, без мужика? – проигнорировав слова десятника, спросил Борька.