Несколько секунд трубка молчала, а потом раздалось хмыканье и следом вопрос:
– Неужели очнулся?
– Так точно, очнулся. Я хочу выслушать доклад о состоянии гвардии, но лучше сделать это лично. Скажите, у нас есть оперативный отряд, готовый немедленно выдвинуться на задание?
– Что ты хочешь сделать? – ахнула мама, но я не обратил внимания на её слова.
– Боевое задание? – уточнил Богдан.
– Нет, но я хочу, чтобы гвардейцы были экипированы так, будто идут на войну. Слушайте приказ: вам лично возглавить отряд и немедленно отправиться в депо «Красноярского извоза». Оцепить территорию, задержать всех, кто там находится. Въезжающих извозчиков также задерживать. Взять контроль над кабинетами начальников, захватить все имеющиеся деловые бумаги. Ждать меня.
– Хм, – с непонятной интонацией хмыкнул командир гвардии. – Приказ принял, ваше сиятельство. Через полчаса будем на месте.
– Ещё один момент. Если в депо окажутся гвардейцы барона Боровина, постарайтесь не вступать в конфликт. Не ведитесь на провокации. Но в случае нападения разрешаю вести огонь на поражение.
– Так точно, граф.
– До встречи, Богдан Богданович, – я сбросил звонок.
– Сынок, что ты делаешь? – глядя на меня широкими глазами, спросила мать.
– Действую решительно. Леонид Семёнович что-то скрывает, и я хочу узнать, что. Оставайтесь с Людой дома, ладно? – я взял мамину руку и поцеловал. – И хватит уже носить траур, дорогая. Я хочу, чтобы ты снова улыбалась.
Уже не в первый раз за день, оставив Светлану Григорьевну в смятении, я повернул коляску и покатился к выходу. Навстречу мне с вопросительным видом вышел дворецкий.
– Подать машину! – приказал я. – Двух вооружённых охранников со мной. Принести копии документов, связанных с «Красноярским извозом». И мой револьвер.
– Да, ваше сиятельство. Нам готовиться к войне родов? – невозмутимо спросил дворецкий.
– Боровина мы растопчем и без войны, – усмехнулся я.
Автомобиль подали быстро. Я едва успел получить то, что запрашивал: свой револьвер и документы. Гвардейцы помогли мне забраться на заднее сиденье машины, а сами сели спереди. Инвалидное кресло сунули в багажник.
– Как самочувствие, ваше сиятельство? – осведомился водитель, трогая с места.
– Замечательно, – ответил я, раскрывая папку с бумагами.
– Хорошо, что вы в себя пришли. А то, знаете, со всех сторон уже начали кусать. Надо, эт самое, жёсткой рукой! – мужчина рубанул ладонью воздух. – Показать, короче, что Чернобуровы ещё о-го-го! Понимаете, да, про что говорю?