– Значит, вы были в «Красноярском извозе». Говорили с Иннокентием, – хмуро сказал он, помешивая сахар.
– Да, – кивнул я. Достал револьвер и положил его на стол.
Барон покосился на него и пробурчал:
– Вообще-то, выбор оружия за тем, кого вызвали.
– Вы предложите колясочнику драться с вами на шпагах? Только опозоритесь.
Боровин сглотнул и выдвинул новый аргумент:
– Смертельная дуэль проводится лишь с государственного разрешения.
– По дороге мы заехали к нотариусу, – сказал я, доставая из внутреннего кармана сложенную гербовую бумагу. – Вызов оформлен официально.
– Но я не дал согласия.
– Нужна лишь ваша подпись, – я развернул бумагу и положил на стол. – Можете отказаться. Тогда дуэль не состоится, и вместо этого я объявлю войну родов. Которую вы проиграете. Вероятно, вы уже слышали, что мои бойцы осадили вашу казарму.
Леонид Семёнович глотнул чая и поморщился. Потом отставил чашку, посмотрел мне в глаза и спросил:
– Чего вы хотите?
– Стреляться. Вы не единожды оскорбили мою семью и воспользовались нашим сложным положением. За это я хочу вас убить.
Боровин ничего не сказал, сверля глазами лежащий на столе документ. Там уже стояли печать нотариуса и моя подпись. Чтобы дуэль состоялась, требовался только автограф самого барона.
– Если вы проиграете, род Чернобуровых угаснет, – выдвинул он последний аргумент.
– А вы об этом не переживайте, Леонид Семёнович, – холодно отрезал я. – Думайте о своей семье. И принимайте решение поскорее. После того как я убью вас, мне нужно ещё кое-что сделать.
Барон замолчал и сделал ещё глоток чая, продолжая смотреть на бумагу.
– Если так не хотите стреляться, можно уладить всё миром, – сказал я. – Выкупите у меня «Красноярский извоз», заплатите контрибуцию за оскорбление семьи, и я буду считать вопрос исчерпанным.
– Сколько? – буркнул Боровин.
– Триста тысяч рублей за извоз, и верните машину. Ещё пятьдесят тысяч я приму в качестве извинения.
Надо было видеть, как изменилось лицо барона, когда я назвал сумму. Да, деньги немалые. Возможно, столько стоила вся свиноферма Боровина вместе с лавками.
– Если вы не располагаете таким количеством свободных средств, я готов принять любое ликвидное имущество, в том числе драгоценности, макры и оружие. Документ я уничтожу, – я постучал пальцем по гербовой бумаге. – Никто не узнает, что вы опозорили честь дворянина отказом от дуэли. Кроме вашей семьи, разумеется. Решайте.