Слишком просто, – снова подумала она, и ей это не нравилось.
Второй стражник, как ни странно, оказался не проворнее первого. Увидев перед собой женщину с оружием, он поначалу не оценил ее опасность, даже несмотря на уже обезвреженного ею человека. Для Аэлин этот стражник был грузным и неповоротливым. Уйдя от атаки, она ранила его в бедро, и он яростно вскрикнул. Казалось, это придало ему больше сил, и он попытался напасть более агрессивно, за что получил рану в живот и покачнулся. Аэлин выгадала момент и ударила его под коленную чашечку, заставив потерять равновесие, после чего оглушила обоих последовательными ударами по затылку.
Проклятье, либо мой отец совсем потерял форму, раз не мог сбежать отсюда, либо что-то тут не так, – с неприязнью подумала охотница. Смахнув волосы с лица, она осторожно выглянула в коридор. Больше охраны не было. Шума, похоже, тоже никто не поднял.
Аэлин тихо двинулась по коридору, осматривая клетки. Почти все они были пусты, и она уже подумала, что западня будет заключаться в том, что отца попросту не будет здесь. Но со следующим ударом сердца она вдруг застыла напротив тюремной камеры, в которой все же был узник. Он заметно исхудал и сделался более хрупким за годы пленения. Аэлин показалось, что он даже чуть уменьшился в росте, но даже в этом тусклом свете факелов она узнала его.
– Папа, – выдохнула она, и почувствовала, как слезы обжигают ей глаза.
Грэг вскочил и приблизился к толстым прутьям клетки.
– Аэлин? – спросил он почти шепотом, будто не верил своим глазам. Он и вправду щурился, глядя на нее. – Что ты здесь делаешь?
– Пришла спасти тебя, конечно! – на губах Аэлин появилась печальная, немного виноватая улыбка. – Прости, что так долго! Я понятия не имела, где ты. Меня привели сюда твои путевые заметки. Я нашла Мальстена, папа, он… – она осеклась, понимая, что на объяснения нет времени. – Объясню позже. Сейчас надо вытащить тебя отсюда.
Аэлин осмотрела замок и поискала глазами ключи.
– Ты знаешь, где ключи? – спросила она.
– Аэлин, это опасно, – неуверенно проговорил Грэг полушепотом. Аэлин невольно поморщилась. Сейчас ее отец казался ей тенью себя прежнего. В ее душе всколыхнулась ненависть к Бэстифару. За эти годы он превратил ее отца в дрожащего труса, какими были все узники дворцовой тюрьмы. – Прошу тебя, если он придет…