, и она всегда испытывала к ним интерес.
Воскрешенный издал нечто среднее между вздохом и стоном. Темные глаза растерянно бегали по комнате в поисках чего-то, за что можно было зацепиться. Ланкарт знал, что сейчас проживает его новая кукла: ужас, смятение, непонимание, шок. А еще боль – ее было видно по муке в глазах. И это в данном случае было особенно интересно. Стало быть, теперь природа не бережет это существо от боли.
– Потерпи немного, сейчас все кончится, – мягко сказал Ланкарт. – Возвращение всегда болезненное. Похоже, даже для тебя.
Рука перестала царапать горло и опустилась на живот. Нащупав шов, воскрешенный дернулся, но Ланкарт удержал его на столе.
– Не так быстро. Сначала тебе нужно вспомнить, как дышать самому. Давай-ка, не торопись.
Воскрешенный вздохнул. Снова вышло громко и рвано. Ланкарт не спешил снимать свою магию, потому что не был уверен, что его новая кукла готова существовать самостоятельно.
– Медленнее, – хитро разглядывая воскрешенного, подсказал колдун.
На этот раз вдох и впрямь прозвучал спокойнее. Выдох вырвался из груди без свиста.
Быстро учится.
– Молодец, – с искренним удовлетворением сказал Ланкарт, чувствуя, как взгляд жены с порога дома прожигает его лысый затылок.
Воскрешенный закашлялся, поморщился и, пошевелившись на столе, вдруг улыбнулся саркастической злой улыбкой.
– Не помню, когда в последний раз слышал похвалу свысока, – прохрипел он, сглатывая пересохшим горлом. – Не думал, что после смерти снова угожу в руки гувернеров.
Это было нечто новенькое. Не каждый воскрешенный осознавал свою смерть, не каждый ее помнил. Такое случалось крайне редко, особенно если душа так долго пребывала в забвении. Ланкарт порадовался своему новому приобретению: его уверяли, что привезли ему интереснейший экземпляр. Он помнил, как женщина, доставившая тело, скривилась при этом описании. Она хотела вернуть его любой ценой, даже если он никогда не выйдет из этой деревни без воли на то некроманта.
– Ха! – Ланкарт не сдержал смешок. – Не каждый встречает свое воскрешение такими словами. Обычно все начинается с «где я?» и «кто ты такой?», но ты умеешь удивлять. А еще ты, похоже, помнишь, что умер.
– Незабываемые впечатления.
Аркал приподнялся на локтях и критически осмотрелся. Он хорохорился и пытался не выдавать растерянности, которую чувствовал. Это порадовало Ланкарта. Он любил играть в игры, особенно когда куклы сами пытались диктовать ему правила. Ему нравилась необычность этого пробуждения.