Тем временем мне полегчало, и я всё ещё продолжал ползти. Вдруг некое сияние сверкнуло неподалеку. Я не мог понять, привиделось мне это или, правда, что-то изменилось? Но решимости у меня определенно прибавилось. Возможно, в соревновании на скорость с муравьями я уже мог бы одержать победу, так ловко я приучился продвигаться в этих норах. Но вокруг по-прежнему было темно и тихо.
Переставив руку вдоль мрачной стены, я одернулся. Затем осторожно прикоснулся ещё раз к тому же месту вновь вспотевшей ладонью. Стена стала другой. Она стала удивительно гладкой и скользкой, а до этого ощущалась шершавой и бугристой. Я обрадовался. Это уже похоже на дело рук человека и, возможно, я двигаюсь в правильном направлении, а значит есть надежда найти выход.
Как гром среди ясного неба или выстрел над водой во время штиля, меня поразил ужас. Я увидел чей-то молчаливый образ, смотревший на меня, до неузнаваемости знакомыми глазами. Оцепенение схватило моё тело, и я думал, что теряю сознание, да я и хотел бы его потерять, настолько жутко мне стало. Но нет, всё, что я смог сделать – зажмуриться. И я сжал веки так сильно, как только мог. Ничего не происходило. Ни шороха, ни света, ни голоса, ничего не было.
Я рискнул приоткрыть глаза, незнакомец был на том же месте. Незнакомец? Стоп! А может это? Я опять открыл глаза и заметил, что мой наблюдатель испуган не меньше моего. Я махнул рукой. Он повторил. Я поднял две руки. Он сделал так же. Зеркало? Как это возможно? В темноте. Да и отражаюсь в нём не я, а может всё-таки…?
Здесь всё так странно, я уже перестал себе доверять. Осмотревшись вокруг, я увидел множество отражений, повторяющих все движения за мной. Но это был не я, да и отражения были все разные и непонятные.
В одном мои и без того огромные торчащие уши казались ещё больше, в другом всё лицо было покрыто огромными прыщами. О, как я их ненавижу! В третьем выпячивалось отсутствие у меня спортивных мышц, и эти отражения тоже вызывали лавину воспоминаний. Одновременно все моменты, когда я чувствовал себя уродливым, слабым и никогда не способным сравняться с красавчиками, окружающими меня, такими, на которых все заглядываются, начали сдавливать меня. Давление усиливалось. Первая мысль, пришедшая ко мне, была о самоубийстве. У такого как я нет нормального будущего. Я – урод. Я не такой. Я пытался отвернуться, но эти мерзкие отражения были повсюду и кричали на меня молчаливыми взглядами. Насколько мне помнится, я всегда старался не заморачиваться со своей внешностью, хоть и находил постоянно в себе недостатки. Но тут всё это давило на меня с такой силой, что я думал, меня сейчас разорвет. Я начал бить кулаками в отражения, но их становилось всё больше и больше, а я всё бил, бил и бил… Тут силы покинули меня, и я упал на пол.