Так же, как, составляя этот первый сборник, я узнавал в произведениях частички прошлого себя. Какие-то из них оказались совсем далёкими, умершими; некоторые навевали ностальгию, а некоторые неожиданно трогали до слёз. Происхождение и обстоятельства вошедших сюда стихотворений отследить теперь представляется практически невозможным. Единственное, в чём я могу быть уверен, что подавляющая часть этих произведений была написана в домашней обстановке. Идеи, отдельные строки, а иногда и завершённые строфы, могли приходить ко мне в совершенно неожиданные моменты и в непривычных местах, но оформлять их во что-то цельное мне удавалось только дома. Возможно, всё дело было в неопытности и привычке, потому как впоследствии я не раз нарушал это правило.
Форма стихов неустойчива, подчас проста и наивна, порою пафосна, а наполнение иногда созвучно соседним. Многие из них написаны в самом начале творческого пути. Мне пришла на ум довольно простая идея объединить их по некоторому признаку, и я решил взять все хоть сколько-нибудь понравившиеся мне недатированные стихи за двенадцатилетний период. Почему именно такой временной отрезок?
Одним летним вечером, когда я гостил у бабушки, я посмотрел за окно, как делал уже много-много раз до этого, и увидел высокую стройную берёзу – ту самую, что видел до этого сотни раз. Но именно в тот момент, глядя на её листву в сумеречном свете и ощущая ветер, освежающий её и меня, я ощутил странное, неведомое чувство где-то в районе груди, которое захлестнуло меня. Как будто я увидел эту такую привычную берёзу совсем иначе, по-особенному: уникальной, красивой как никогда и связанной со всем окружающим миром. Я бросился искать тетрадь и ручку и записал тогда первое, что пришло на ум. Слова текли сами собой, естественным ручьём, и складывались в гармонию, которая была мне незнакома. А я всего лишь стоял на берегу. Как натуралист, впервые прикоснувшийся к неизведанному, я ещё долгое время пребывал в изумлении.
Другой случай, врезавшийся в память, имел место уже дома, в Москве. Утро было самым типичным и непримечательным. Я собирался в школу и думал, как бы побыстрее прошли уже эти скучные уроки. Но с самого начала меня преследовало смутное ощущение чего-то необычного – что-то было не так. Очень скоро это ощущение как-то само перешло в словесную форму, и вот тогда я уже не смог отвязаться от строчки, висевшей надо мной. В то время у меня был крохотный блокнотик, где мы с другом часто рисовали всякие непотребности, записывали “гениальные” идеи и так или иначе выражали художественное начало. Чувствуя, что времени у меня мало и совсем скоро нужно было выбегать из дома, я бросился записывать какие-то предложения, которые почему-то сложились в катрен. С восхищением глядя в блокнот, я пытался понять, что только что произошло, но не смог. Но сотворение чего-то нового потрясло меня, и в последующие несколько недель и месяцев я неуверенными шагами, мало-помалу, стал прощупывать новоявленную terra incognita.