Откинув тяжелый брезентовый полог, в блиндаж втиснулся Петр. Вода с его плаща стекала ручьями.
– Похоже, что на амурном фронте вы потерпели полное фиаско, поручик, – заявил Андрюша.
– Оказалось, что она на дежурстве, – обиженно прошипел Петр.
– Что же вы расписание не уточнили?
– Не уточнил, моя ошибка, – признал Петр. – Да что уж теперь.
– В следующий раз будьте внимательнее.
– Пустое это, – мрачно сказал Петр, пристраивая свой мокрый плащ в углу и усаживаясь за стол. – Нас в любой момент могут отсюда перебросить.
– В любой – не могут, – заметил я. – Только после драки.
– Драка уже в пути, – сказал он. – Поверьте моему опыту, граф, к утру она прибудет.
Опыта у него ровно столько же, сколько и у меня, ну да ладно.
– Как там снаружи?
– Холодно, мокро, шумно.
Он потянулся к стоявшему на столе чайнику, налил себе чаю в жестяную кружку, поднес ее ко рту, отхлебнул и снова обиженно искривил лицо.
– Холодный.
– Так и на улице не май месяц, – сказал Андрюша.
Он подошел к столу, достал из кармана зажигалку, повертел ее в своих длинных тонких пальцах, больше подходящих пианисту, а не поручику сил специального особого назначения, откинул крышку, крутанул колесико и несколько секунд задумчиво смотрел на огонь.
Затем указательным пальцем левой руки он дотронулся до посудины, которую Петр поставил на стол.
От закипевшей в кружке жидкости пошел пар.
Андрюша щелкнул крышкой зажигалки и убрал ее в карман.
– Всегда к вашим услугам, поручик.
– Благодарствую, поручик, – сказал Петр.
Тоже нарушение устава, если разобраться, но такое мелкое, что даже Абашидзе этого не заметит.
Петр отхлебнул из чашки. Меня всегда восхищали способности людей пить напитки с температурой раскаленной лавы. Сам я так не мог, по такой погоде мне понадобилось подождать бы минут пять, чтобы чай немного остыл.
– Хорошо, – довольно констатировал Петр и захрустел галетой.
– Правда? – спросил я.
– Что «правда»? О чем вы, граф?
– Погода отвратительная, – сказал я. – Сырость, слякоть, грязь. Вы нормально не мылись уже месяц, вы спите в одежде на тюфяке практически на земляном полу, вам только что отказали в свидании, по нам работает артиллерия противника, и по вашим собственным словам утром нам предстоит драка, в которой мы, возможно, все умрем. И тем не менее, вы характеризуете все ранее приведенные мной обстоятельства словом «хорошо», и это меня немного удивляет.