Галерея упиралась в массивную дубовую дверь, инкрустированную черным металлом и костяными пластинами, сплетенными в символ Молота. Перед ней, за простым столом из темного дерева, восседал Скриба. Худой до скелета, облаченный в черные, лишенные всяких украшений робы Ордена. Лицо – бледная маска, почти прозрачная, лишенная растительности. Глаза, огромные и влажные, как у слепой пещерной рыбины, неестественно ярко-голубые и абсолютно пустые. Длинные, костлявые пальцы с когтеобразными ногтями перебирали стопку пергаментов палевого оттенка. Кайден знал: Скрибы – особое подразделение Ордена. Люди, чей разум вычищен от эмоций и личности ритуалами, превращенные в безропотные придатки машинерии Вальтаса. Живые регистраторы. Ходячая память Шпиля.
Скриба поднял свои бездонные голубые озера на Кайдена. Ни страха, ни интереса, ни отвращения. Только ледяная, мертвая пустота.
«Идентификация,» – проскрипел он голосом, лишенным тембра, как шелест пересохшей кожи.
«Кайден. Прозвище Рифт. По вызову Архидиакона Вальтаса в Скрипторий,» – отчеканил Кайден.
Скриба медленно провел пальцем по невидимой списке. Бледные, тонкие как лезвие губы едва дрогнули. «Подтверждено. Ожидайте аудиенции. Архидиакон завершает процедуру.» Костлявый перст указал на каменную скамью у стены. Там уже сидел кто-то.
Кайден кивнул и медленно подошел. Фигура на скамье заставила его внутренне сжаться, несмотря на дамбу «Успокоения». Клеймённый. Но не рядовой воин. Знак Молота пылал не где-нибудь, а прямо в центре лба, пульсируя тем же грязно-фиолетовым светом, что и у Хранителей Порога. Доспехи – тоньше, изящнее, покрытые витиеватыми гравировками: цепи, сковывающие корчившихся в вечной муке существ. Но лицо… Лицо было самым ужасным. Оно могло бы быть нормальным, даже красивым в своей строгости – высокие скулы, прямой нос, – если бы не глаза. Глаза были абсолютно черными. Не просто темными – угольно-черными, как осколки межзвездной пустоты, лишенные белка и радужки. И в этих бездонных чернилах горели крошечные, ядовито-фиолетовые точки вместо зрачков. Он сидел недвижимо, как изваяние, руки в черных перчатках покоились на коленях. Ни звука. Ни движения. Ни даже запаха живого существа. Только холод. Ледяной, пронизывающий до костей холод, который Кайден ощутил кожей даже на расстоянии нескольких шагов. И ощущение… пустоты. Не механической, как у Скрибы. А как у бездонного колодца, уходящего в абсолютное Ничто. Этот Клеймённый был не просто воином. Он был чем-то иным. Палачом? Инквизитором? Живым орудием Вальтаса для особо грязных дел?