Всё. Поняла?
Да, Наталья Евгеньевна, я всё поняла.
Саша вышла из кабинета мрачная и весь день она была не очень приветлива с коллегами, даже с теми, с кем она могла иной раз пооткровенничать о жизни и попить чаю в свободное от работы время. Между собою стали шушукаться воспитательницы: «Чего это наша Саша такая злая?» Они не знали, что она была практически на пределе своих сил, физических и духовных.
«Саша, ну что тебе здесь делать? Тебе надо в Москву с такими данными.» – говорили ей подруги и знакомые. Саша была самой видной девочкой в классе. С возрастом она научилась пользоваться своей красотой с выгодой для себя. Уже в пятнадцать лет у высокой заводной блондинки с большими голубыми и пронзительно смотрящими глазами имелось много знакомств, и это были не только сверстники. Она рано стала вести взрослую жизнь – общалась с плохими парнями на мотоциклах, посещала клубы и даже иной раз хамила учителям. На выпускной она и вовсе не пришла, а вместо этого отправилась на море с двумя взрослыми подружками, где и встретила свою первую серьезную любовь. Его звали Дима, был он высок, плечист, смугл и ужасно сексуален. Когда они оба повстречались взглядами, стало понятно даже невольным наблюдателям – у них будет роман. Закрутилась их любовь очень быстро, и уже после первой недели пребывания на море она позвонила матери со стационарного телефона и сказала ей всего шесть слов, тут же повесив трубку: «Мама, я полюбила человека. Всё серьезно.» Через месяц пребывания на море, наслаждаясь первыми красивыми и страстными отношениями, девушка почувствовала, что будет готова ради Димы на всё. Но случилось то, к чему она была не готова: парня забрали в армию.
Ты будешь мне писать?
Буду. – умело сдерживая свои эмоции и подступающие к глазам слёзы, ответила Саша.
Я тебя люблю. Я приеду через два года, и у нас всё продолжится. Ты будешь ждать меня?
Буду. – Тем же тоном ответила девушка.
Она отпустила его на поезд, а сама задавала себе не дающий покоя вопрос: «Ведь я же врала ему?»
Саша в те моменты была подобна прекрасному распускающемуся цветку. И она хотела, жаждала увидеть, почувствовать всю красоту своего цветения, наконец вынуть свои яркие лепестки из цветоложе и показать миру себя такой, какая она есть. Но Дима, хоть и невольно, своей любовью, своими хоть и благородными планами сажал свой цветок в маленький горшочек и приказывал ждать, лишь из окна любуясь лучами солнца. Он и сам был молод, ему шёл всего двадцатый год, когда его забрали на службу, и поэтому он жил в несколько романтизированном мире и ждал от прекрасной яркой не по годам блондинки полной взаимности и готовности к жертвам.