Таня была хорошо знакома с этой особенностью мужа – видеть в человеке только одну, весьма однозначную эмоцию, позволявшей ему максимально не зависеть от мнения окружающих. Благодаря этой особенности работа, которой он занимался, всегда была сделана качественно и в срок, однако друзей, с которыми Сергей проводил бы свободное время, практически не было, за исключением ее самой и одного школьного товарища, с которым они созванивались раз в полгода. В Таниной же записной книжке, напротив, было множество номеров, и при желании она каждый день могла устраивать встречи, не испытывая трудностей или дискомфорта в общении. До этого момента.
С появлением Ининь предложения приходилось собирать в голове как замысловатый пазл, рассыпающийся по черепной коробке, а выслушав ответ на свой вопрос, осмыслить и интерпретировать его с заметным усилием. Не желая показаться Сергею смущенной или нерадостной, Таня ушла накрывать стол для полноценного завтрака и разогревать походную плиту, а он отправился за дровами для утреннего костра, посадив на плечи девочку-луговую собачку, нашедшую новый дом.
Ининь держалась за шею отца и, постукивая ногами по груди Сергея, увлеченно рассказывала об этих местах, активно жестикулируя и периодически заслоняясь руками от еловых веток, растущих слишком низко.
– Тут мы с братьями любили играть, а когда в лесу за озером созревали кедровые шишки, лакомились орехами, падающими прямо на нас. Немного выше по склону живет семья пушистых свинок, с которыми я любила играть, когда была маленькой. Они питаются корешками и смешно разрывают землю своим пяточком. – В подтверждение своих слов девочка опустила нос на макушку Сергея и провела им несколько раз, предварительно обхватив ладошками его уши. – Чуть дальше находятся гнезда птиц, я не знаю их названий, и все они слишком заняты, чтобы обращать на нас внимание, а тем более общаться или играть, но их пение меня очень радует. Ты слушаешь меня? – спросила Ининь, наконец отпустив покрасневшее ухо Сергея и для убедительности заглянула в него, смешно наклонив голову.
– Да, Ининь, конечно, я слушаю и пытаюсь понять, как нам лучше поступить. Ты говоришь, что, будучи луговой собачкой, понимала и свинок, и птиц, а теперь разговариваешь со мной на человеческом языке, который никогда не учила, и делаешь это очень хорошо. Или язык луговых собачек похож на человеческий? – спросил Сергей, старательно подбирая формулировки – неясность некоторых вопросов его сильно смущала и делала все происходящее похожим на фантастический сон.