Никифору еще раз уже почти открытым текстом – мол, в столицах об этом все говорят – было сказано и о грядущей войне, и пожаре Смоленска, и о проблемах с отоплением зимой, когда не будет дров, были оставлены часть одеял и теплого белья из будущего на запас – авось пригодятся, – а они могли пригодиться для раненых, которые очень страдали в реальности от холода. Вспомнив о наличии большого количества фальшивых банкнот, которые были заранее изготовлены французами и внедрены ими во время войны, что очень сильно подорвало экономику страны, предупредили купца об этом и подсказали больше закупаться серебром и камнями.
(Фальшивые наполеоновские ассигнации. В чем тут подвох? В поддельных ассигнациях имеются грамматические ошибки: во-первых, в слове «государственный» вместо «д» стоит «л», получается госуЛарственный. Во-вторых, вместо слова «ходячей» получается хоЛячей. Видимо, у французов были какие-то сложности с русской буквой «д».)
Никифор покачал головой, но взял на заметку, пообещав предупредить и своих доверенных купцов. Похвастались перед ним грамотой от императрицы – пусть разнесет весть, какие они крутые, будут более благоговейно к Мише относиться – он ведь первое доверенное лицо Натальи, да и сам не промах.
Рассказали о столице, новостях, показали свои покупки, часть которых, глядя в просящие глаза купца, уступили, отдав ему с десяток палантинов, бижутерию и иголки, с договором, что на деньги от их продажи он построит недалеко от города пару изб с запасом дров – вроде как для товаров, а во время войны они могут пригодиться и для раненых, а на остальные прикупит камни и серебро. Никифор проникся и обещал все сделать, прибавив, что и сам подумывал о том же.
Посидели таким образом душевно, в теплой семейной обстановке, и всем еще больше захотелось оказаться у себя дома, в объятиях своих родных.
На следующий день, забрав посуду, часть самых маленьких, но самых красивых вазочек сразу перенесли в будущее, для барыни. Все еще раз тщательно уложив, отправились дальше.
Последний короткий прыжок – и вот Дорогобуж, крылечко дома, который снимал Миша, и Антон выбегает из магазина, встречает хозяина и его друзей. Оставляют и ему приготовленные товары, надо бы побыть побольше, да и с Оленькой и ее семьей встретиться, но всем не терпится оказаться дома, в родных стенах, все разговоры потом, а сейчас – в имение. Только передают Антону записку для знакомых – ждут их дома, да и подарки надо разобрать.