Это было большой ложью, я не забыла о нем, а даже если бы очень хотела, то не смогла бы.
– А о том, как обворовала меня, не забыла?
Я замерла, ощущая, как мое сердце летит прямо в пропасть, живот свело от болезненного спазма. Это был страх.
Конечно, если мы говорим обо мне – девушке, которая едва сводит концы с концами, то забыть мою маленькую оплошность, которая в то время стала для меня мимолетным спасением, сложно. Но если речь идет о Конраде, то помнить об этом очень мелочно. Я думала, что богатый мужчина вроде него, забудет, не заметит.
Да ты же обокрала его! Кто о таком забудет?
– Не понимаю, о чем вы, – тихо сказала я, пряча взгляд и заламывая пальцы, их трясло так сильно, что я легко могла получить растяжение.
Я совсем не умела врать и действительно обчистила его кошелек после нашей ночи. А еще прихватила новенькие часы, которые стоили как бампер крутой машины. Жаль только продавец в ломбарде оценил их куда ниже.
– Мне просто интересно, ты обыкновенная воровка или взяла деньги и часы за свои услуги? Не кажется тебе, что тысяча долларов и еще часы стоимостью десять тысяч баксов – многовато за ночь секса? Твои коллеги из стриптиз-клуба брали втрое меньше.
Тысяча долларов и сверху еще пять за часы. Никто не дал мне за них десять штук.
– Я не проститутка и никогда не работала стриптизершей. Я была только официанткой и не спала с клиентами.
Его взгляд остановился на моих губах и задержался там ровно на секунду.
– Если не за секс, то просто украла. А я ведь пришел потом в тот клуб. Думал застать тебя, попросить приватный танец, раз ты взяла такую большую оплату, но ваш администратор сказал, что ты уволилась. Сейчас я понимаю, что был идиотом, возможно, он просто с тобой в доле.
Не был в доле, но Рик прикрыл меня, как я прикрывала его, бедняга выпивал виски из хранилища и ни цента не платил за это.
Конрад ухмыльнулся, однако глаза его продолжали излучать угрозу, поэтому чертова улыбка вызвала у меня лишь приступ тревоги.
– Тебе повезло, что у меня не было совершенно никакого желания искать тебя. Знаешь, что делают с воровками?
– Сажают в тюрьму? – сглатывая страх, который комом встал в горле, спросила я.
– Наказывают, – ответил он, наклоняя голову и ожидая моей реакции.
И он добился ее. Я была зла. И злость эта заслоняла собой страх.