− Открой ему! – громко попросила бабушка внучку.
Машенька пошла открывать коту дверь, любопытство заставило ее пойти за ним. Ей было интересно, куда он пойдет и что будет делать. Закрывая дверь, она услышала:
− А завтракать?! Я же блинчики приготовила!
− Я скоро приду! − крикнула ей в ответ Маша и выбежала вслед за котом на улицу.
Начиналось прекрасное летнее утро с ярким летним солнцем и чистым небом. Цветы на клумбах распускали свои бутоны, радуясь новому теплому дню вместе с многочисленными насекомыми, птицами и животными, включая кота Тошу. Маша босиком побежала по теплым деревянным тротуарам на задний двор искать кота. Пахло травами, деревьями, сам воздух отличался от городского своей свежестью и благоуханием. Наконец, Маша догнала кота: он прижимался к земле и выглядывал из-за бочки с водой. Спина его была выгнута, хвост взъерошен, глаза на выкате – большие и азартные. Перед ним всего в нескольких метрах на молодой, еще не разросшейся черемухе, сидели и чирикали парочка воробьев, звонко перекликаясь на своем птичьем языке. Потом прилетели еще несколько воробьев и еще, и их пение становилось все громче и музыкальнее. «Чик, чирик, чирик», − пели воробьи, перекликаясь друг с другом. А Машенька считала: «Раз, два, три. Раз, два, три…»
Она считала и думала, как это у них так музыкально получается, ведь они не учились в музыкальной школе. Тоша же весь трясся от увиденной добычи, но выжидал подходящего момента, по-пластунски двигаясь вперед. Его подбородок опускался ритмично с чириканьем:
− Ме-е-е, − пел он, подходя все ближе и ближе, − Ме-е-у, ме-е-у, ме-е-у, − трясся кот, и все никак не мог решиться прыгнуть.
− Не смей! – заорала Маша, почувствовав опасность. – Не трогая птичек! И так много съел мяса! Обжора!
Кот, обернувшись на Машу, посмотрел на нее сердито, но не убежал. Зато от крика взлетели птицы и покинули молодую черемуху. Кот разозлился на Машу, и, когда она подошла к нему, чтобы взять на руки, он угрожающе поднял переднюю лапу, задрал хвост и зашипел на нее. Маша скривила губы и покачала головой.
− Интересно, а тебе самому бы понравилось, если бы на тебя хотел бы напасть, допустим, страшный волк?
Кот еще раз пошипел, затем, обиженный, униженный, что упустил добычу, пошел валяться в куче опилок рядом с домом, но пролежал там недолго. Спустя десять минут своего лежания на опилках он уже гонялся за мухами и оводами, которые мешали ему отдыхать, а, когда он устал гоняться за мухами, стрекозами, бабочками, то забрался на крышу теплицы, откуда с высоты поглядывал на собаку, вылезшую из будки и делающую упражнения по вытягиванию лап. Потом он заметил хозяйку и гостью, которые вышли пропалывать грядки. На Машу он не смотрел, показывая тем самым свою обиду на нее. Но к обеду, зайдя в дом и увидев девочку, которая пила из чашки молоко, стал тереться об ее ноги, позабыв про всякие обиды. «Сейчас дам молока, − сказала Маша, ласково глядя на кота, − Допью сама и дам».