– Мистер Уитмор, я вас не заметила. Начнем составлять письма?
– Присядь.
Я села на одно и кресел, стоящих напротив дивана. Только сейчас я заметила у него в руке стакан с виски. Мистер Уитмор сидел в своей привычной позе: одна нога согнута в колене и лежит на второй. Я вспомнила, как эту же позу принял его клон перед тем, как отправиться спать, и непроизвольно съежилась, что не ускользнуло от цепких глаз Артура.
– Что такое?
– Ваш клон сидит в своей комнате в такой же позе.
Мистер Уитмор усмехнулся и посмотрел в потолок. Он сидел так еще несколько секунд, прежде чем снова посмотреть на меня. Тут я увидела его глаза, они были красные от алкоголя. Артур смотрел не на меня, а куда-то сквозь меня, как будто находился не здесь. Я перевела взгляд на пол и увидела бутылку виски, она была на половину пустая. Проводя в этом доме большую часть времени, я точно знала, что в отличие от своей жены мистер Уитмор не пристрастен к алкоголю. И сейчас, видя, как бутылка опустела на половину, я удивлялась, что у него все еще есть силы разговаривать.
– Мистер Уитмор, мы можем написать письма позже, или когда вы вернетесь.
– Знаешь, она не всегда была такой.
– Она?
– Наоми. Она не всегда была такой. Когда мы познакомились, она была помощником редактора в небольшой Нью-Йоркской газете. Горела своим делом, радовалась каждой мелочи. В ней играла жизнь, она умела видеть хорошее во всем.
С одной стороны, мне было сложно в это поверить и представить Наоми обычной жизнерадостной девушкой. С другой стороны, мне было не по себе слушать откровения мистера Уитмора. Я понимала, что в нем говорит алкоголь, и в нормальном состоянии он не стал бы разговаривать со мной о чем-то личном, тем более о своей жене.
– А потом ее заметил новый босс, начались разъезды с репортажами по всей стране, постоянные вечеринки, светская жизнь. Она начала меняться на глазах. Я ее не узнавал, от старой Наоми ничего не осталось. Как быстро может измениться человек, если у него есть хоть капля власти …
Он снова задумался, смотря куда-то мимо меня.
– Должно было случиться что-то, что ее успокоит. Так всегда бывает. И вот, произошло это интервью. Я говорил ей, что мне не нравится тот район, чтобы она взяла другую тему для репортажа, и не совалась туда. Но она хотела сенсации, хотела показать, что она не пустышка, что она чего-то стоит … а потом этот ребенок.