Но не было еще ни одного дня, когда она не вспоминала о Голицыне.
И теперь худшие ее догадки подтвердились: Андрей просто не поменялся. Как и был хамоватым столичным магом, так им и остался. И три дня в доме Адлерберга, которым Надя придавала столь огромное значение, для Андрея были всего лишь растворившимся в папиросном дыме воспоминанием.
Какая же она наивная дурочка!
Надя мчалась сквозь вагоны по узкому коридору. Скоро мягкий ковер первого класса заглушил громкий стук каблучков. Все, что хотелось сейчас Наде, – упасть в постель и забыться. И зачем только дядя отправил Андрея с ней?
Она резким движением распахнула дверь купе и замерла. К ней спиной стояла барышня в кремовом платье со светлыми волосами, собранными в аккуратную прическу. Блондинка обернулась, встречаясь с Надей взглядом. Обоняния коснулся терпкий запах лилий. И сердце ухнуло куда-то вниз. Алира Краузе.
– Заходи, – произнесла гостья месмерически-мягким голосом.
Надя понимала, что надо захлопнуть дверь и бежать, бежать со всех ног. Обратно в вагон-ресторан, к проводнику, в другой конец поезда, куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Но тело будто стало чужим. Оно отказывалось подчиняться голове и сделало покорный шаг вперед.
– Закрой дверь. Вот так, – продолжала командовать гостья. – Мы же не хотим, чтобы кто-то нам помешал.
Купе стало резко неуютным, холодным. И вряд ли виной тому было распахнутое окно, за которым уже серели летние сумерки.
– Охотитесь без сестер? – Сдавленно проговорила Надя. Возможность говорить у нее пока не отняли. Интересно, а если она попробует ударить носферату?
– Не переживай, они в накладе не останутся. – Блондинка сделала шаг навстречу. – Но ты такая хорошенькая, с чистой, молодой кровью… – Женщина протянула руку и в ласковом жесте коснулась щеки Нади. Барышня отпрянула, а Алира рассмеялась. – Придется постараться не жадничать.
Гостья была красива пугающей красотой хищника. И почему в их первую встречу Надя этого не заметила? Зеленые глаза осматривали ее с ленивым интересом, ярко-красный острый язык облизал бледные, чувственные губы. Надя поймала себя на мысли, что не может взгляда оторвать от этих идеальных линий – прямого, аккуратного носа, бровей вразлет, больших глаз, чуть заостренного подбородка. Красота, которую хотелось запечатлеть на картинах, которой хотелось поклоняться. Ну и что с того, что она даст немного своей крови? Надя поняла, что страстно желает увидеть, как румянец появляется на этих щеках, как губы становятся алыми.