В зеркале больше нет тени. Лунный свет снова наполняет комнату, я смотрю под ноги и пробираюсь, обходя осколки и не оглядываясь, к выходу. Потом я все же оборачиваюсь и застываю на месте…
Существо из плоти и крови стоит посреди комнаты и разглядывает что-то в своей руке: окровавленный осколок кристалла, на который я наступила. Когда оно поднимает голову и встречается со мной взглядом, комнату заливает серебристый звездный свет. Это лицо из моих снов! Мой зверь, мое чудовище-тень.
Я сижу на постели. Даже не знала, что умею бегать с такой скоростью! Я прижимаю колени к груди, пытаюсь отдышаться, успокоиться. Но, сколько я ни моргаю, вижу перед собой глаза, полные лунного света. Они наблюдают за мной. Я с тревогой смотрю на дверь. Кто бы это ни был, это вряд ли живой человек. Может быть, это мое воображение?
«Он найдет меня снова!» – С этой мыслью приходит уверенность в том, что жить мне осталось недолго. Вряд ли удастся убежать от чудовища-тени, неважно, реальное оно или воображаемое.
Дверь я заперла, но продолжаю тревожно поглядывать на нее. Сомневаюсь, что деревянной перегородки достаточно, чтобы сдержать это существо. Нужно связаться с медсестрой Летицией. Может быть, я смогу отправить ей e-mail с компьютера в клинике. Очевидно, нельзя было уезжать из центра.
«А вдруг я здесь не случайно», – шепчет голосок у меня в голове, тот, который постоянно спорит со мной. Я будто постоянно выступаю сама перед собой в роли адвоката дьявола. Папа называл это мое свойство инстинктивным стремлением бросать вызов всему на свете. Он говорил, что это поможет мне сохранить непредвзятый взгляд и стать хорошим следователем.
Правило Рауля № 2:
Лучший ориентир детектива – его интуиция.
Фраза возникает у меня в голове, будто папа прошептал эти слова мне на ухо. Я подхожу к сумке, роюсь в ней и достаю со дна рамку. В нее вставлено не фото, а список папиных правил, озаглавленный «Правила Рауля», они записаны от руки на толстом картоне. Папа постоянно повторял эти правила, когда вел очередное дело. Некоторые из них он произносил так часто, что мы с мамой заканчивали хором фразу за него. Вот почему, когда папе исполнилось тридцать пять лет, я взяла плотный лист красивой цветной бумаги синего цвета и записала на нем двенадцать самых частых его высказываний.