Он знает язык жестов, выучил специально, чтобы понимать меня, но реагирует, только когда ему это интересно.
Хозяин опускает стекло и просит у водителя подать ему бутылочку из холодильника. Радует, что он отключен и вода оказывается теплой. Скрутив крышку, делаю несколько глотков, стараясь незаметно прополоскать рот.
Пейзажи за окном меняются, но я все равно не понимаю, куда мы едем. Напрягаю память, но испытанный два года назад шок лишил меня не только голоса, он будто частично подтер мои воспоминания. Наверное, чтобы не перегружать мозг ненужной информацией, как, например, местность, где я когда-то жила, или люди, встречавшиеся на моем пути. Но есть то, что я точно никогда не забуду: то, как оказалась в ошейнике.
Когда жены Хозяина нет рядом, у меня есть право общаться с ним жестами, а он отвечает, если хочет, по настроению. Но чаще он все же отвечает.
«А куда мы едем?» – жестами задаю вопрос и убираю волосы за уши, поправляю ошейник, больно натирающий кожу с левой стороны.
– В больницу. Хочу показать первоклассному врачу свою хорошую девочку. – После минета он в отличном настроении и снова улыбается, показывая, что это его благо мне, забота о любимой зверушке.
«Ветеринару?» – нервно всплывает в голове, но за такое можно выхватить, поэтому я все еще послушная девочка.
«Но у меня ничего не болит», – облизнув губы, моргаю несколько раз подряд.
– Ты забыла, кто здесь принимает решения? – Его голос становится жестким. – Я решаю, болит у тебя что-то или нет!
«Прости, – покорно опускаю голову. – А к сестре поедем?» – решаюсь вновь на него посмотреть.
– Сначала в больницу.
«Ты обещал», – напоминаю ему.
– Я сказал, сначала в больницу, потом, возможно, к сестре, Лия. Не зли меня, – отрезает Хозяин, дернув меня за ошейник.
Затихаю и снова смотрю в окно, силясь вспомнить район, в который мы въехали.
– Какого хрена мы плетемся? – Хозяин рыкает на водителя.
– Пробка. А нам, чтобы к медцентру подъехать, надо в конце улицы развернуться, – поясняет он.
Меня укачивает от того, что машина то дергается вперед, то тут же останавливается. Допиваю остатки воды и рассматриваю, как параллельно с нами останавливается еще одна машина. В ней, похоже, семья. Беззаботно общаются. Такие далекие, как инопланетяне. Или просто нормальные. В моем мире давно нет ничего нормального. Я живу с изнанки, где собраны все человеческие пороки и грязь.