Они сближались. Ярослав не лукавил, когда говорил, что надеется на то, что у них получится стать близкими друзьями. Он и правда постепенно впускал Лесю в свое сердце. Сидя с Лесей в машине перед ее подъездом, он в уютной темноте салона рассказывал, что в детстве его дразнили за большие уши и что его первая любовь, она же невеста, три месяца изменяла ему с другим, а он ничего не замечал.
– Ты очень расстроился, когда узнал?
– У меня в голове не укладывалось, – честно сказал Ярослав. – Просто не укладывалось, и все.
Леся поняла, какое чувство он имел в виду. То же самое было и с ней, когда он предложил остаться друзьями.
Леся тоже прониклась их дружбой. Она рассказывала ему, что ей очень важно нравиться людям и она готова на изнанку вывернуться, только бы никто не подумал о ней плохо, что на филологический она поступила только ради языка, ей нравится видеть тонкости, которых не замечают другие, нравится уметь отличать древнерусское слово от старославянского, нравится видеть связи и параллели с другими языками, а литературу она не любит.
– Я не понимаю концепцию литературы.
Ярослав смеялся.
– Нет, ну правда! Вот стихи хорошо, а большие тексты… Я что, больная, жизнь гробить на несуществующих людей. Вот еще…
Ей было стыдно говорить это, потому что все – конечно, кроме Али, – думали, что она ночами читает «Войну и мир», а не смотрит клипы Басты.
Леся боялась, что эта информация повредит ей в глазах Ярослава, но он только улыбался и смеялся, когда она говорила что-то в своем, немного сумасбродном духе.
Еще она рассказывала, что в детстве была толстой и некрасивой («Серьезно, как пончик с челочкой пажа»), что стала терять вес только в пятнадцать, когда тяжело заболела ветрянкой, и что занимается вот уже четыре года в зале, потому что боится вернуться в тот, доветрянковый вес, как она его называла.
Разговоры Леси и Ярослава по вечерам в машине становились все искреннее и теплее. Примерно так Леся и представляла их отношения: уютные, близкие, без масок. И оттого иногда, когда она выходила из машины Ярослава и оставалась одна, на нее накатывала страшная боль из-за того большого чувства, которое она вынуждена была давить и держать подальше, в самой глубине души.
Именно поэтому особенное удовольствие доставляло Лесе рассказывать Ярославу о своих свиданиях с другими. Ей хотелось, чтобы он видел, что ни капли она не хотела с ним целоваться, и что тот разговор об отношениях никак не повлиял на нее, и что есть куча других парней, которым она нравится, и что стоит ей только захотеть… Ярослав, в свою очередь, тоже иногда рассказывал Лесе о некоторых своих встречах с девушками, но в основном предпочитал молчать об этой части своей жизни.