Бабушка покачала головой, провела тряпочным носовым платком по лицу и отпила из кружки.
– Так, надо птенцов покормить, – сказала она как ни в чем не бывало.
Через полчаса Леся вошла в комнату, открыла шкаф, достала черное платье с открытыми плечами и приложила его к себе. В зеркале отразилась блондинка с испуганным, измученным взглядом. Леся сразу вспомнила о том, что у нее точно в этот раз рак, и прижала руку к уплотнению на шее. Она ощущала себя так, будто на плечи ей повесили тяжелую черную ткань и та давила, давила, заставляя ноги подкашиваться под этой невыносимой тяжестью. Смерть казалась неминуемой. Вмиг красивое черное платье показалось бессмысленным, как и необходимость завивать волосы и подкрашивать глаза. И вечеринка эта студенческая… Зачем? Все, что Лесе хотелось, – это свернуться на кровати и перестать сопротивляться дрожи, которая потихоньку овладевала телом.
Но деваться было некуда. Леся уже пообещала Але, что придет. Обманывать некрасиво. Нужно сдержать слово. И там будет Ярослав… Надо привести себя в порядок.
Как только Леся представила Ярослава, его пропитанный теплом взгляд, исходящую от него уверенность, она не выдержала, опустилась на пол около кровати и заплакала от чувств, которых сама не понимала. В этих слезах смешалось все: и страх смерти, и усталость от бесконечной ипохондрии, и большая любовь.
Через час, взяв себя в руки благодаря натренированной силе воли, Леся уже стояла в чистом и свежем холле районной поликлиники. Пока ждала своей очереди, заметила, что закрасили трещины под потолком. «Наконец-то, а то так некрасиво было», – подумала Леся.
Дверь кабинета открылась, вышла сгорбленная старушка с тросточкой, и Леся, радостно подскочив, вошла в кабинет.
Врач, пахнущая сладкими духами немолодая женщина с татуажем бровей и губ, хмуро посмотрела на Лесю. Но по мере узнавания черты лица врача смягчались.
– О, детеныш! Проходи, проходи! Светлана Викторовна, – крикнула врач медсестре, которая что-то делала в процедурной, – детеныш наш пришел!
Светлана Викторовна высунулась из процедурной и радостно помахала Лесе.
– Ну проходи, детеныш, садись, – сказала врач и махнула в сторону стула напротив, – рассказывай, с чем пожаловала.
Леся робко улыбнулась. Внутри у нее разлилось тепло от такого милого приема, и жить сразу стало радостнее и легче.