.
Я сажусь в кресло, и в это время по видеосвязи звонит Фрэнки.
– Привет, – устало говорю я.
– Что случилось? – Она с подозрением прищуривается.
– На работе кошмар, – объясняю я. – Аврал за авралом. Клянусь, еще немного, и эта работа меня доконает.
– Только не сегодня, – ободряюще улыбается Фрэнки.
Я слабо улыбаюсь, радуясь, что уехала из офиса, но в голове еще крутятся события рабочего дня.
– Не стану врать, – признаюсь я, – я очень довольна поправками, которые внесла в завтрашнюю презентацию для нашего генерального. Думаю, я поняла, как разом определить проблемы нашего акционера. Для увеличения стоимости компании наращиваем максимальную операционную эффективность.
Фрэнки закатывает глаза:
– Лена, а можно человеческим языком?
– Прости, пожалуйста, – смеюсь я, понимая, как ее бесит мой профессиональный жаргон.
С Фрэнки (Франческой) мы познакомились на первом курсе Нью-Йоркского университета, когда нас поселили в одну комнату в общежитии. Нас роднили схожие взгляды на главные жизненные вопросы, но были и отличия, благодаря которым мы друг с другом не скучали. Мы подружились на почве множества вещей, о которых у нас имелось мнение, отличное от большинства: обе терпеть не могли еду из столовки и помешанных на парнях девчонок с нашего этажа; нам обеим нравились разноцветные, а не белые елочные гирлянды и запах карандашной стружки. Мы обе зачитывались книгами Энн Ламотт, слушали альтернативный рок и обожали Зои Дешанель.
– В общем, я сейчас в парикмахерской, – продолжаю я, улыбаясь Кристен в зеркало. – Хочу быть во всеоружии сегодня вечером.
– Только дай слово, что не отрежешь челку! – в шутку умоляет Фрэнки.
Я смеюсь, вспоминая, как однажды вечером мы с Фрэнки решили отрезать друг другу челки. До сих пор помню, как она всхлипывала, с ужасом глядя на себя в зеркало в нашей крохотной ванной, когда я отмахнула ей челку почти под корень.
– Ну что я могу сказать, – хохочу я. – Получилось… миленько.
– У тебя да, – фыркает Фрэнки. – А я стала похожа на пуделя. Почему ты меня не предупредила, что девчонкам с кудрявыми волосами челка, как у Зои, не светит!
– Мне было восемнадцать! – со смехом отвечаю я. – Что я тогда в этом понимала?
По окончании университета мы с Фрэнки еще несколько лет на пару снимали жилье в Бруклине. А потом мне предложили работу в Сан-Франциско, а она осталась завершать последний семестр курса