Агафонов ничего не ответил, вышел наружу.
– Петрович! – позвал он. – Вызови по рации «Скорую помощь».
– Какая «Скорая»! – запротестовал водитель. – Ты на дорогу посмотри! Здесь ни один рафик не проедет, а ты: «Скорая», «Скорая»!
– Иди вызывай! – прикрикнул на него Агафонов. – Если «Скорая» не сможет проехать, то ты поедешь врачей встречать. Не дай бог она умом тронется! Со стрессом шутки плохи.
Петрович матерно выругался и пошел выполнять приказ. Не успел он дойти до автомобиля, как на летней веранде появилась одна из женщин с участка Масловых. С собой у нее был чемоданчик с красным крестом на боку.
– Что случилось? – встревоженно спросила она. – Лида, что с тобой?
Женщина заглянула в комнату, увидела труп за столом, смертельно побледнела, но самообладание сохранила.
Под пристальными взглядами сотрудников милиции она вынула из чемоданчика шприц, сломала головку у ампулы и сделала беспрерывно воющей Фурман укол в руку. Потерпевшая всхлипнула и постепенно затихла. Абрамов принес из комнаты стул, усадил Фурман в углу веранды.
– Спасибо за помощь! – поблагодарил женщину Агафонов. – Вы, собственно говоря, кто?
– Я соседка, Маслова Зоя Петровна. Мой садовый участок находится через дорогу.
– Вы всегда с собой носите медицинский чемоданчик?
– Когда еду в сад, то всегда. Здесь медпункта в округе нет. Случись что, первую помощь оказать некому будет.
– Вы врач?
– Медсестра хирургического отделения областной больницы.
«Что-то для медсестры хирургического отделения она странно на труп отреагировала. Чуть в обморок не упала», – подумал Кейль, но промолчал.
– На какое время гражданка Фурман успокоилась? – спросил Агафонов.
– На полчаса, не больше. Вызывайте «Скорую помощь». У меня успокоительного одна ампула была.
– Уже вызвали.
Начальник ОУР многозначительно посмотрел на Кейля.
– Пора делать обход, Альберт Иванович!
Кейль кивнул: «Понял! Сделаю».
– Пройдемте, гражданка, – сказал он Масловой. – Поговорим у вас в домике. Здесь сейчас не самое лучшее место для дачи показаний.
Абрамов посмотрел на топор, валявшийся на полу.
«Тяжелая штука! – подумал он. – Таким колуном запросто можно череп раскроить, но подозревать в этом женщину? Агафонов ведь в первую же секунду прикинул, не Маслова ли убила соседа, а потом пришла посмотреть, не оставила ли следов на месте происшествия. Агафонов – мой ровесник, а ведет себя как Кейль. Тому до пенсии год остался, он уже выработался, ненавидит и подозревает всех подряд, в каждом встречном видит вора или убийцу. Так нельзя! В нашем советском обществе преступники – это исключение из правил, редкое, очень редкое явление. Не может такая добросердечная женщина своего соседа убить. Не может!»